Шрила Прабхупада-лиламрита ГЛАВА 34

Май 1971 года.

ШРИЛА ПРАБХУПАДА готовился совершить длительное кругосветное путешествие. Хотя маршрут еще не был определен окончательно, Прабхупада собирался в течение нескольких месяцев посетить целый ряд стран, после этого совершить турне по США, затем поехать в Лондон, а оттуда вернуться в Индию. Некоторое время назад он отправил учеников проповедовать в Австралии и Малайзии и теперь решил поехать туда сам. Он также хотел съездить в Москву и ждал визу и официальное разрешение от советского правительства. Сначала он распространял свое Движение в Америке, посещая самые крупные города страны и проповедуя; там он оставил несколько верных учеников, которые должны были продолжать его дело, и теперь намеревался распространить поле своей деятельности на весь мир.

Шрила Прабхупада путешествовал в настроении Нарады Муни, вечного странника и великого преданного. В Первой песни «Шримад-Бхагаватам» Шрила Прабхупада так перевел его слова:

В своих комментариях к «Бхагаватам» Шрила Прабхупада объясняет:

В век Кали, объяснял Прабхупада, санньяса особенно трудна.... Если, однако, человек все же принял санньясу,

При этом сам Прабхупада путешествовал именно как странствующий монах-миссионер, паривраджакачарья. Находясь на том высоком уровне, на котором человек, отрекшийся от мира, может просто жить во Вриндаване, постоянно слушая и повторяя священные писания, сейчас он путешествовал, делая это ради блага всего мира. Подобно Нараде, он странствовал по всему миру. Как удачно выразился один индийский корреспондент, он был «паривраджакачарьей реактивного века».

Несколько брахмачари, не так давно получившие у Шрилы Прабхупады посвящение, уже несколько месяцев проповедовали в тропиках, в Западной Малайзии. Удача улыбалась им: в Малайзии жило порядка миллиона индийцев, многие из которых были богатыми и влиятельными людьми. Во время одной из программ в Куала-Лумпуре, в индуистском храме, один врач из Южной Индии и его жена, юрист по профессии, выразили преданным свою признательность и в качестве пожертвования ИСККОН предложили им дом и землю. Приехав на место и убедившись, что предложение серьезно, преданные сообщили об этом Прабхупаде, и он тут же решил их навестить.

В сопровождении своего ученика Вегавана Прабхупада вылетел из Бомбея в Куала-Лумпур. Поскольку следующим городом, который он намеревался посетить, был Сидней, где в новом храме планировалось провести церемонию установления Божеств Радхи-Кришны, он вез Божества с собой — тех самых Радху и Кришну, которым поклонялись в бомбейском пандале. Господь Кришна ехал в багажном отделении, в деревянном ящике, а Шримати Радхарани, завернутая в ткань, находилась на коленях Вегавана. Вскоре после прибытия в Куала-Лумпур Прабхупада уже сидел перед большой аудиторией в доме своих гостеприимных хозяев и читал лекцию.

Два дня Прабхупада гостил в доме богатого куала-лумпурского торговца, по происхождению — синдхи. Дом у купца был большой и роскошный, с толстыми коврами и большими зеркалами. Но когда Прабхупада узнал, что хозяева едят мясо, он отказался есть в их доме что бы то ни было, кроме фруктов и молока, хотя ученики сами были готовы для него стряпать. Путешествуя по Малайзии, ученики считали, что принимать пищу в домах мясоедов допустимо, если готовить прасад в посуде, в которой не готовилось мясо. Но у Прабхупады были более строгие требования.

В одной из комнат дома размещалась большая коллекция мраморных Божеств; здесь рядами стояли около пятидесяти пар Божеств Лакшми-Нараяны и Радхи-Кришны. Однако видно было, что Божества здесь — скорее музейные экспонаты, нежели объекты почитания, поэтому на Прабхупаду коллекция не произвела особого впечатления.

Прабхупада читал лекции в здании ратуши и в храме Лакшми-Нараяны, в основном для индийцев. Он объяснял, что люди могут объединиться лишь на духовной основе.

— Посмотрите на ООН, — сказал он. — У них все больше и больше флагов. А в мире все больше войн. Движение сознания Кришны - вот что будет настоящим ООН.

Прабхупада привез с собой слайды о деятельности ИСККОН и попросил одного из учеников прокомментировать слайд-шоу, время от времени подсказывая, что говорить. Когда появился кадр с лондонской Ратха-ятрой на Трафальгарской площади с ее колонной Нельсона, Прабхупада подсказал преданному: «Нет больше лорда Нельсона. Теперь будет Лорд Джаганнатха».

Встретившись с четой, предлагавшей им в дар землю, Прабхупада выяснил, что договор содержит несколько важных условий. Врач и его жена сказали, что они отдадут ИСККОН большой участок земли рядом с главной автомагистралью и что возведением храма займется их строительная компания. Однако если за эти два года компания не закончит строительство, врач с женой заберут землю обратно. Прабхупада всегда был готов рассматривать серьезные предложения о пожертвовании земли, поэтому принял договор, даже с этими оговорками. Но он знал, что у таких предложений обычно слишком много условий. Врач и его жена уже намекнули, что управлять храмом будут «индийские брахманы», а ИСККОН отведут лишь алтарь с краю.

Как-то вечером Прабхупада беседовал с этим врачом (тот был гинекологом), и разговор зашел о контроле рождаемости. Прабхупада объяснил, что это греховно, и привел пример. Если кто-то отравит воздух в комнате, где они с врачом сидят, то у них выбор: либо покинуть комнату, либо умереть. Аналогичным образом, объяснил Прабхупада, использовать противозачаточные средства — значит отравлять чрево, лишая душу прибежища, принадлежащего ей по праву.

Врач, как и хозяин дома, в котором остановился Прабхупада, ел мясо, хотя преданные настойчиво уговаривали его от этого отказаться. Прабхупада был мягок.

— Попробуйте прекратить есть мясо, — просил он.

Встреча состоялась в экадаши, и Прабхупада решил полностью воздержаться от еды, вновь демонстрируя свое крайнее нежелание принимать пищу в доме человека, употребляющего мясо.

Сидней
9 мая 1971 года

В Сиднее Прабхупаду не ждали. Первая телеграмма, которую они получили, сообщала, что он приезжает, но в следующей говорилось, что «приезд Прабхупады откладывается». Затем пришла третья телеграмма, в которой сообщалось о приезде Бали-Марданы, секретаря Джи-би-си в Австралии. Поэтому, получив четвертую телеграмму с одним только словом — «Приезжает», датой и номером рейса, преданные решили, что речь идет о Бали-Мардане, а не о Прабхупаде. Взяв с собой небольшую гирлянду, преданные поехали в аэропорт. Когда же двери таможенной зоны открылись и оттуда вышел сам Прабхупада, они остолбенели от изумления.

С белым дипломатом в левой руке и тросточкой в правой, в легком чадаре, наброшенном на плечи, Шрила Прабхупада вошел в здание аэропорта. Репортеры, приготовившиеся взять интервью у Бали-Марданы, бросились вперед, один из них спросил, зачем Прабхупада приехал в Австралию.

Прабхупада тихо ответил, что он, подобно коммивояжеру, ездит повсюду. Коммивояжер разыскивает покупателя везде, где только можно, и Прабхупада путешествует по всему миру в поисках людей, достаточно разумных для того, чтобы воспринять его философию.

— Не имеет значения, куда я приехал, в Австралию или куда-то еще, — сказал он. — Границы устанавливают правительства: «Это - Австралия», но для нас весь мир - земля Кришны.

Один из преданных, встречавших Прабхупаду в аэропорту, бросился звонить в храм. Прабхупада едет!

Сиднейский храм, как и самый первый храм ИСККОН в Нью-Йорке на Второй авеню, 26, представлял собой бывший магазинчик в нижнем этаже дома на главной деловой улице города. На зеркальной витрине магазинчика один из преданных нарисовал Радху и Кришну. Прабхупада вошел в комнату и обнаружил, что в ней нет ничего, кроме простого деревянного алтаря с восьмисантиметровыми Божествами Джаганнатхи и большой, обтянутой тканью вьясасаны. Пол был покрыт старым ковром. В комнате висел синеватый дымок — это в подвале, на кухне, какой-то преданный неистово жег семена тмина, чтобы приправить обед Прабхупады.

Сохраняя серьезное молчание, Прабхупада не спеша направился к задней двери, чтобы заглянуть во двор. Когда он увидел у стены груду мусора и досок, серьезность на его лице сменилась суровостью.

— Что это такое? — спросил он.

Кто-то попытался объяснить. Прабхупада объяснением не удовлетворился. Преданный принес стакан молока.

— Слишком горячее, — сказал Прабхупада, и преданный с молоком ушел.

Прабхупада сел на большую вьясасану и обвел взглядом комнату, всматриваясь в лица. Никто из полутора десятков местных преданных никогда раньше его не видел, и лишь некоторые из них получили посвящение (по почте). Они ничего толком не умели. Ковер грязен, сказал он; его нужно заменить. Почему на алтаре нет цветов? Он привез Божества Радхи и Кришны, но прежде чем преданные смогут Им поклоняться, все должно стать безупречно чистым. До того как начать поклоняться Радхе и Кришне, преданные должны стать брахманами.

Прабхупада увидел, что австралийские преданные практически ничего не знают о сознании Кришны. Первые приехавшие в Австралию преданные, Упендра и Бали-Мардана, открыли центр и уехали, бывая там только изредка. Таким образом, австралийский храм населяли неопытные преданные, которые фактически были предоставлены самим себе. Поскольку никто из сиднейских преданных не умел как следует читать лекции, то на лекциях преданные читали сокращенное издание «Бхагавад-гиты как она есть» — единственную книгу Прабхупады, которая у них была. Однако их непоколебимая вера в Прабхупаду восполняла недостаток опыта. Они считали его чистым преданным, непосредственно связанным с Богом, принимали его книги как непреложную истину, а Кришну — как Верховную Личность Бога. Но многих практических вещей они просто не знали — не знали, как готовить прасад, как читать лекции, как поклоняться Божествам. Они знали, что Прабхупада хочет, чтобы они пели мантру Харе Кришна и распространяли журнал «Бэк ту Годхед» на улицах Сиднея, и делали это каждый день. Несмотря на частые аресты, они продолжали заниматься санкиртаной. У них была искренность, им недоставало только практической подготовки.

Преданный принес Прабхупаде обед. Приготовлено было ужасно: чапати наполовину подгорели, наполовину остались сырыми, овощи приправлены не так, как надо. Прабхупада отругал повара:
— Если не умеешь готовить, почему не сказал мне? Я бы научил.

Он пошел на кухню. Одна преданная пыталась там приготовить качори, но у нее ничего не выходило. Хотя технологию она знала — тесто раскатывать тонко, начинку класть точно в центр, а концы ровно слепить друг с другом, — ни у нее, ни у других сделать качори не получалось. Прабхупада, взяв те же тесто и начинку, продемонстрировал искусство приготовления идеального качори.

Преданные пожаловались, что им трудно делать чапати. У них не было открытого огня, только электроплитка. Чапати всегда получались либо сухими, либо сырыми или подгорелыми и никогда не вздувались. Однако попытки преданных оправдаться только раздражали Прабхупаду, и он показал, как даже на электрической плитке можно испечь настоящие чапати. У него они прекрасно вздувались. Затем, комментируя свои действия, он показал поварам, как готовить простое овощное блюдо. После того как он вышел из кухни, преданные снова попытались сделать чапати. Они не вздулись. Казалось, только Прабхупада владеет этим магическим искусством.

На то, что Шрила Прабхупада привез в Австралию Радху и Кришну, имелись свои причины — одни были очевидны, другие столь сокровенны, что только сам он да Радха с Кришной могли их понять. Конечно, он всегда стремился расширить свое Движение, а поклонение Божествам играло в его Движении не последнюю роль. Такова была одна из причин: сделать местных преданных более стойкими и укрепить Движение сознания Кришны в Австралии.

И кроме того, Прабхупада очень любил эти Божества. Они возглавляли торжества в бомбейском пандале, а когда программа заканчивалась, он забирал Их к себе в комнату, где мог весь день лично служить Им. Он привез Их из Бомбея в Сидней через Малайзию и теперь намеревался установить Их в этом недавно открывшемся центре ИСККОН. Бесконечная чистота его сердца и его глубокая решимость пойти на любой риск ради Шри Шри Радхи-Кришны непостижимы. Все, что делал Шрила Прабхупада, было настолько серьезным, что стороннему наблюдателю не под силу было постичь внутренний смысл его поступков. Кришнадас Кавираджа писал о Господе Чайтанье: «Я не понимаю глубинный смысл деяний Шри Чайтаньи Махапрабху. Я лишь пытаюсь описать их внешнюю сторону».

Когда Прабхупада приехал в храм, чтобы провести церемонию посвящения и установить Божества, преданные не подготовились к этому должным образом. Алтарь, практически пустой, украшала лишь одна маленькая ваза с цветами, а гирлянд для Божеств преданные не сделали. Прабхупада был недоволен. Однако маленький храм был забит до отказа, гости и преданные толпились у открытых дверей и заглядывали в окно с улицы. Группа операторов с телевидения, включив софиты, снимала происходящее на пленку.

Пока преданные в спешке делали гирлянды, Прабхупада провел церемонию посвящения, в которой участвовали пятнадцать человек. Некоторым он давал первое посвящение, некоторым второе, а некоторым сразу оба. Затем он с любовью омыл Радху и Кришну и провел огненное жертвоприношение. Одевая Божества, он сделал замечание, что одежды изготовлены плохо и преданные должны немедленно сшить новые. Он дал Божествам имена Шри Шри Радха-Гопинатха.

В Сиднейской классической школе, элитном учебном заведении для мальчиков, Прабхупада, во главе процессии, состоящей из его последователей, двухсот учащихся и нескольких преподавателей, прошел с киртаном по школьному двору. Одни дети обезьянничали и смеялись, другие пели мантру, а третьи молча следовали за процессией. Учителя с улыбкой наблюдали за шествием. Киртан завершился в большом зале, в котором были в ряд расставлены стулья. Прабхупада сел в изящное, резное, похожее на трон кресло директора школы, стоящее в центре зала, и заиграл на караталах, продолжая петь «Харе Кришна». Заметив, что подпевают всего лишь несколько школьников, он остановился и оглядел сидящих перед ним детей.

— Харе, — раздалось несколько голосов.

Прабхупада: Все пойте: «Харе».

Прабхупада слово за словом повторил вместе с ними всю мантру. Но некоторые дети по-прежнему молчали.

Прабхупада: Всего лишь три слова: «Харе», «Кришна» и «Рама». Разве трудно? Еще раз — «Харе».

Дети: Харе.

Поддразнивая и подзадоривая ребят, Прабхупада пытался растормошить их:
— Э, да вы не можете петь? Вы что — все немые?

Дети рассмеялись.

— Как? Вы не можете спеть три слова? Ну даете! Пойте! Харе!

Прабхупада запел, ритмично ударяя в караталы, а дети повторяли за ним: Харе Кришна, Харе Кришна, Кришна Кришна, Харе Харе / Харе Рама, Харе Рама, Рама Рама, Харе Харе.

Спустя какое-то время Прабхупада завершил киртан. Сидя в своем роскошном, резном кресле, он улыбнулся детям:
— Три слова: «Харе», «Кришна» и «Рама». Вы знаете, кто такой Бог? Может ли кто-нибудь из вас встать и сказать мне, кто такой Бог?

Дети молчали, затем стали перешептываться. Наконец встал один двенадцатилетний мальчик. Его одноклассники засмеялись и захлопали в ладоши.

— О, спасибо, — сказал Прабхупада. — Подойди сюда.

Мальчик подошел.

— Ты знаешь, кто такой Бог? — спросил Прабхупада.

— Да, — ответил мальчик. — Бог - это самоосознание. Бог пребывает в бессознательном уме.

Дети снова зааплодировали.

— Нет, подожди. Не уходи, — сказал Прабхупада. — теперь объясни, что ты имел в виду. Что такое самоосознание?

Мальчик: Ум бессознателен.

Прабхупада: Пока ты не понял, что такое сознание, как ты можешь описать подсознание?

Мальчик: Подсознание. Идентификация.

Прабхупада: Подсознание — это отрицательная сторона сознания. Итак, объясни, что такое сознание. Тогда мы сможем понять подсознание.

Мальчик: Сознание?

Прабхупада: Да. Попытайся понять, что такое сознание. Тогда ты поймешь, что значит «подсознание». Сознание пронизывает все тело. Предположим, я ущипну тебя в любом месте. Ты почувствуешь боль. Это и есть сознание. Ощущение боли и удовольствия — это сознание. Но это сознание индивидуально. Я не могу почувствовать боль и удовольствие, которые испытывает твое тело. Так же и ты не можешь почувствовать мои боль и удовольствие. Следовательно, твое сознание индивидуально и мое сознание индивидуально. Но есть другое сознание, которое может ощущать боль и удовольствие как твоего тела, так и моего. Об этом говорится в «Бхагавад-гите».

Другой мальчик: Да.

Прабхупада: Кто сказал "да"? Пожалуйста, подойди сюда. Спасибо. Очень хорошо. По крайней мере, один из вас знает, что такое «Бхагавад-гита». В «Бхагавад-гите» говорится, что...

И Шрила Прабхупада начал объяснять разницу между материальным телом и душой, а также между индивидуальной душой и Сверхдушой, Кришной.

Рассказав о близких отношениях души с Кришной, вечным господином, и о страданиях, которые она испытывает из-за того, что забыла об этих отношениях, Прабхупада закончил свою лекцию.

Кроме того, Прабхупада согласился выступить в «Придорожной часовне», что в старой части Сиднея. «Часовня» играла роль центра духовной помощи наркоманам и проституткам. Организатор центра, молодой длинноволосый юноша, одетый как хиппи, встретился с Прабхупадой в храме и сопроводил его в «Часовню». Молодой человек с гордостью рассказывал, как «Придорожная часовня» помогает наркоманам. Однако Прабхупада понял так, что церковь попросту снабжает наркоманов наркотиками.

В «Часовне» какой-то скептик из аудитории бросил Прабхупаде вызов. Прабхупада объяснял, что пение святых имен Бога — единственное, что может реально помочь людям, но этот циник спорил:
— Что хорошего в этом пении «Харе Кришна»?

— Оно спасает вас от смерти! — веско ответил Прабхупада.

12 мая 1971 года. В Сиднее Прабхупада написал предисловие к готовящейся к выходу «Бхагавад-гите как она есть». Компания Макмиллана уже согласилась напечатать книгу без сокращений. Контракт был подписан, книга подготовлена к печати; оставалось только сочинить предисловие.

В предисловии Прабхупада указал, что, хотя его считают основателем Движения сознания Кришны в Америке, на самом деле «родоначальник этого Движения — Сам Господь Кришна». Отдавая все свои заслуги своему духовному учителю, Прабхупада говорил, что его единственная собственная заслуга в том, что он старался представить «Бхагавад-гиту» такой, как она есть, не добавляя ничего от себя.

Как Прабхупада объяснял в предисловии, он издавал полный вариант «Гиты», чтобы «упрочить позиции Движения сознания Кришны и укрепить его философскую основу». Он намеревался делать это, издавая такие книги, как «Бхагавад-гита». Но также ему придется, как говорил Господь Чайтанья, проповедовать «в каждом городе и деревне» — либо самому, либо с помощью своих представителей, учеников. И куда бы он ни отправился, везде он будет передавать «Бхагавад-гиту» всем, кто согласится слушать.

Назавтра Прабхупада покинет Австралию и отправится в Калькутту, на большой фестиваль в пандале, затем в Москву, Париж, Лос-Анджелес...

В «Бхагавад-гите» Господь Кришна говорит, что нет Ему слуги дороже, чем тот, кто раскрывает истины «Бхагавад-гиты» преданным. Что бы ни делал Прабхупада: писал ли предисловие к книге, читал ли лекцию проституткам и наркоманам, учил ли преданного правильно делать чапати или планировал крупномасштабные проекты — он всегда учил «Бхагавад-гите» и потому всегда был самым дорогим слугой Господа Кришны.

Сложив ладони, Прабхупада стоял перед Божествами Радхи-Гопинатхи. Пробыв в Сиднее меньше недели, он собирался уезжать. Он знал, что преданные в Сиднее не отвечают требованиям, предъявляемым к тем, кто поклоняется Радхе и Кришне. Знал он и то, что идет на риск, доверяя неофитам поклоняться Им. Однако, будучи ачарьей, наделенным особыми полномочиями, и представителем Господа Чайтаньи, он должен был сажать ростки сознания Кришны везде, где они могли пустить корни. Мир нуждался в сознании Кришны. Прабхупада был уверен, что, если его ученики будут следовать его наставлениям — повторять святое имя Кришны и следовать регулирующим принципам, они быстро очистятся.

Однажды он провел такую аналогию: если в материальной жизни человеку, прежде чем занять место судьи, необходимо стать высококвалифицированным юристом, то в сознании Кришны искреннему преданному позволяется сначала «занять место», то есть стать брахманом, а уж потом по милости святого имени и духовного учителя приобрести необходимые качества. Но у преданных в Сиднее не было совсем никакого опыта, поэтому Прабхупада вынужден был обратиться к Радхе-Гопинатхе с необычной просьбой: «Я оставляю Вас в руках млеччхов. Я не могу взять ответственность на себя. Пожалуйста, руководите этими юношами и девушками Сами, дайте им разум, чтобы они могли как следует поклоняться Вам».

Калькутта
13 мая 1971 года

Прабхупада прибыл на десятидневный калькуттский фестиваль в пандале как раз вовремя. По его указанию в Калькутту приехали Гирираджа и Тамала-Кришна, чтобы организовать там такой же фестиваль, как в Бомбее. Прабхупада написал Джаяпатаке Свами, президенту калькуттского храма ИСККОН:

Посетителей было даже больше, чем в Бомбее: каждый день приходило от двадцати до тридцати тысяч человек, в том числе члены парламента и другие высокопоставленные гости. Это было одно из самых масштабных религиозных мероприятий, когда-либо проходивших в Калькутте; весь город узрел мощь движения «Харе Кришна».

С самого утра преданные начинали продавать в киоске книги Прабхупады, петь на сцене киртан и раздавать прасад. Вечерняя программа открывалась в половине седьмого долгим и мощным киртаном, который достигал своей кульминации, когда на вечернее арати Божествам Радхи-Кришны приезжал Прабхупада. Прабхупада читал лекцию, иногда на бенгали, иногда на английском. Затем преданные показывали слайды о сознании Кришны во всем мире, а потом Прабхупада отвечал на вопросы аудитории. После программы люди спешили получить горсточку прасада — пищи, предложенной Божествам.

Террористы-наксалиты угрожали Прабхупаде смертью. Эта прокоммунистически настроенная группа уже действовала в Калькутте, когда Прабхупада приезжал туда в 1970 году, но до сих пор они его не трогали. Обычно они действовали по такому сценарию: встречались с влиятельными бизнесменами в их домах или на улице и принуждали их содействовать своим политическим целям. А если бизнесмен отказывался, наксалиты сжигали его дом или предприятие, а порой даже убивали. Наксалиты, добивавшиеся того, чтобы вся Бенгалия отвергла свои религиозные традиции и встала на путь строительства коммунизма, видели, что Прабхупада возрождает в Калькутте религиозный дух. Пандал ИСККОН, собирающий гигантские толпы людей, по их мнению, подрывал основы коммунизма.

«Уйди или умри», — гласила записка, которую получил Прабхупада. Он сообщил о записке полиции, но та призналась в своей неспособности помочь. Наксалиты, сказали они, держат в страхе всю Калькутту. Однако Прабхупада не поддался угрозам: никуда он отсюда не уйдет! Даже если они нападут на него — можно ли придумать для вайшнава лучший способ оставить тело, чем погибнуть, проповедуя славу Господа?

На следующий вечер, приехав выступить перед людьми, Прабхупада заметил рядом со сценой группу вызывающе шумных людей, наксалитов. Они протестовали против того, чтобы некоторые из приглашенных гостей занимали почетные места на сцене. Когда один из молодых радикалов закричал, что они сами хотят танцевать на сцене, преданные пригласили их подняться и присоединиться к киртану. Наксалиты отступили, но продолжали кричать и нарушать спокойствие. Они начали греметь сиденьями складных деревянных стульев, выкрикивали свои лозунги и угрожали сжечь пандал. По толпе пронесся нервный шумок, беспокойство усилилось. После нескольких неудачных попыток навести порядок некоторые преданные стали угрожать бунтарям. Среди слушателей поднялась суматоха.

чинта̄ман̣и-пракара-садмасу калпа-вр̣кша-лакша̄вр̣тешу сурабхӣр абхипа̄лайантам ... Усиленный мощными динамиками, голос Прабхупады разнесся по пандалу. Внешне оставаясь безучастным к тому, что происходит в толпе, и полагаясь только на Кришну, он начал петь молитвы из «Брахма-самхиты», и через несколько минут все угомонились. Те, кто хотел уйти, ушли, а те, кто хотел остаться, расселись по местам. Когда толпа успокоилась, Прабхупада начал лекцию.

В тот день он получил еще несколько записок «Уйди или умри», а на следующий вечер наксалиты вернулись и снова стали угрожать сжечь пандал.

— Позовите их, — сказал Прабхупада. — Я с ними поговорю.

Преданные считали, что это опасно, но Прабхупада настоял. В маленькой комнатке за пандалом Прабхупада беседовал с враждебно настроенной молодежью. Сначала они были раздражены и говорили грубо, но по мере того, как Прабхупада объяснял им ведическую концепцию коммунизма — с Кришной в центре, — у них проснулся интерес. Они согласились больше не мешать программам в пандале.

Кульминацией вечера стала большая процессия по Парк-стрит, начавшаяся в пандале и закончившаяся у храма ИСККОН на Альберт-Роуд. Божества Радхи-Говинды принесли на паланкине в храм и установили на алтарь. Когда арати окончилось, оставшиеся люди разошлись.

В тот вечер Ачьютананда Свами стоял рядом с Прабхупадой в калькуттском храме, возле алтаря.

— Прабхупада, — заметил он, — кто-то вложил флейту в руки Кришне другим концом.

Прабхупада взглянул на Божество. Кришна действительно держал флейту наоборот.

— Кришна всемогущий, — сказал он, повернувшись к Ачьютананде Свами. — Он может играть и с другого конца.

Шрила Прабхупада продолжал бороться за то, чтобы получить участок земли в Майяпуре. Оставив всякую надежду на помощь духовных братьев, он через посредство своих бенгальских друзей вел переговоры с мусульманскими землевладельцами в Майяпуре. Вернувшись из Австралии, Прабхупада послал в Майяпур Тамала-Кришну с указанием не возвращаться, пока земля не будет куплена. Миссия Тамала-Кришны прошла успешно, и через шесть дней он вернулся к Прабхупаде в Калькутту, купив в Майяпуре девять бигх земли — больше гектара.

Однако преданным трудно было понять, зачем Прабхупаде земля в Майяпуре. Один из них специально съездил из Калькутты в Майяпур, чтобы посмотреть на новую собственность ИСККОН, и, вернувшись, спросил Прабхупаду:
— Что же мы там будем делать? Это просто большое пустое поле. Там же ничего нет!

— Поскольку там нет заводов и машин, — ответил Прабхупада, — ты думаешь, что там нечего делать. В Майяпуре мы будем петь "Харе Кришна". Мы построим там большой храм, и преданные со всего мира смогут собираться там и петь "Харе Кришна" в месте рождения Господа Чайтаньи.

28 мая Прабхупада написал:

Июнь 1971 года.

Прабхупада готовился к поездке в Москву в течение нескольких месяцев. Помимо желания проповедовать русским людям, у него была конкретная цель — он собирался встретиться с русским профессором-индологом Г. Г. Котовским. Профессор Котовский заведовал отделом Индии и Юго-Восточной Азии в Институте востоковедения Академии наук СССР, и один из учеников Прабхупады, Кришнадас, переписывался с ним уже несколько месяцев, с февраля.

Кришнадас был из Западной Германии. При помощи доктора Бернхардта из Гамбургского университета он узнал имена нескольких русских ученых-индологов и написал им письма. Письмо Кришнадасу, написанное в декабре 1970 года, раскрывает планы Прабхупады по проповеди в России:

Шрила Прабхупада учил Кришнадаса, как лучше всего знакомиться и поддерживать знакомство с русскими индологами:

В марте 1971 года профессор Г. Г. Котовский ответил на письмо Кришнадаса:

Шрила Прабхупада ответил профессору Котовскому сам:

После года проповеди в Восточном полушарии Прабхупада хотел вернуться на Запад и планировал сначала лететь в Москву, а потом в Европу. Прабхупада и его попутчики, Шьямасундара и Аравинда, без труда получили туристические визы в Россию. Это будет заблаговременно оплаченная и контролируемая государством пятидневная поездка с четким расписанием, установленным советским туристическим бюро.

Капитан Лал, пилот самолета, совершающего рейс до Москвы, счел Прабхупаду важным пассажиром и во время полета вышел к нему. Они поговорили о Движении Прабхупады, о том, сможет ли он читать лекции в Москве, и о Бомбее, где Прабхупада пытался купить землю. Капитан Лал пригласил Прабхупаду в кабину самолета, и Прабхупада сел в кресло позади него, задавая технические вопросы о приборах и самолете. Они договорились еще раз встретиться в Москве.

Прабхупада, его секретарь и слуга быстро и без помех прошли таможенный досмотр и советский паспортный контроль, после чего представитель государственной туристической компании доставил их на лимузине в гостиницу «Националь». Гостиница, расположенная неподалеку от Красной площади, Мавзолея Ленина и Кремля, была дорогая, но скверная. Прабхупаду поселили в темной и тесной комнате, где едва помещались кровать и два стула. Комната Шьямасундары и Аравинды находилась в другом конце коридора, поэтому Прабхупада решил, что Аравинда должен перебраться к нему, создав тем самым еще большую тесноту.

Аравинда сообщил администратору гостиницы, что питаться в ресторане гостиницы они не могут и будут готовить себе сами. Администратор вначале заупрямилась, но в конце концов разрешила им пользоваться кухней для горничных.

Одна проблема была решена, теперь надо было раздобыть продукты, на поиски которых Прабхупада послал Шьямасундару. Через улицу Шьямасундара обнаружил молочный магазин, где можно было купить молоко и кефир, но ему нигде не удавалось найти фруктов, овощей и риса. Прабхупада отправил его обратно. На этот раз Шьямасундара отсутствовал почти целый день и вернулся лишь с парой кочанов капусты. На следующий день Прабхупада послал его за рисом. Когда через несколько часов Шьямасундара принес рис, Прабхупада увидел, что это был дешевый северокорейский сорт, очень твердый. Прабхупада попросил фруктов, и Шьямасундаре пришлось долго бродить по незнакомому городу, прежде чем он отыскал наконец черешню.

Прабхупада оставался спокойным и невозмутимым и придерживался своего обычного распорядка дня. Он вставал рано и сразу садился за перевод; утром, когда еще было прохладно, он выходил на прогулку по пустынным московским улицам. Завернувшись в шафрановый чадар, Прабхупада быстро шагал, а Шьямасундара иногда забегал вперед и фотографировал его.

Однажды утром, проходя мимо Мавзолея Ленина, они увидели, как к нему уже выстраивалась очередь.

— Ты только посмотри, — сказал Прабхупада, — вот их Бог. Люди не понимают разницы между телом и душой и принимают тело за саму личность.

Прабхупаде нравилось, что движение на улицах небольшое: троллейбусы, велосипеды, но в основном пешеходы. Проходя мимо старинных нарядных зданий, он видел, как пожилые женщины поливают из шланга широкие улицы.

— Хороший обычай, — сказал он.

Русские, судя по всему, жили более размеренной и упорядоченной жизнью, чем американцы. Эти простые, привыкшие к трудностям люди, не испорченные безудержным гедонизмом, который восторжествовал в Америке, наверняка были благодатной почвой для сознания Кришны, но, лишенные духовной пищи, они выглядели мрачными и недовольными.

Прабхупада поручил Шьямасундаре организовать встречу с профессором Котовским. «Интурист» выделил им машину, гида, и все вместе они поехали к профессору Котовскому, кабинет которого располагался в старинном белом особняке, принадлежавшем Академии наук.

Увидев Прабхупаду, русский профессор, человек средних лет, одетый в серый костюм, встал из-за письменного стола, заваленного бумагами, и пригласил Прабхупаду в свой небольшой кабинет. Профессор Котовский держался несколько неуверенно и был более осторожным, нежели в своих письмах. Когда Шьямасундара упомянул о желании Прабхупады выступить с лекцией перед учеными Академии наук, профессор Котовский сказал, что этого им никогда не разрешат. Прабхупада был явно разочарован.

Однако мгновение спустя Прабхупада как ни в чем не бывало уже разговаривал с профессором Котовским. Он держался как обычно, скромно и вежливо, сидя на конторском стуле с прямой спинкой, а профессор сидел напротив него за своим столом.

Профессор Котовский внимательно и вежливо слушал рассказ своего заморского гостя о том, как в ведическом обществе грихастха обеспечивает пищей всех, кто живет в его доме, даже ящериц, и как он, прежде чем самому приняться за еду, выходит на улицу и созывает всех голодных.

— Таким образом, — продолжал Прабхупада, — в ведической литературе можно найти много ценных идей относительно коммунизма. Я подумал, что эти идеи следует распространить среди мыслящих людей вашей страны. Поэтому я так хотел побеседовать с ними.

Тут у профессора Котовского проснулся академический интерес.

— Интересно, — четко, но с сильным акцентом произнес он по-английски, — что здесь, в нашей стране, сейчас люди проявляют огромный интерес к древней истории, древней мысли.

Он рассказал немного о своих достижениях и достижениях своих коллег, в частности о недавно подготовленной ими брошюре, посвященной обзору советских индологических исследований. Он пообещал подарить экземпляр Прабхупаде.

Прабхупада: «Шримад-Бхагаватам» — одна из этих пуран. Ее называют «Маха-пураной».

Он рассказал Котовскому о своем переводе «Шримад-Бхагаватам» — «зрелого плода ведического древа желаний». Если профессору интересно, он может показать ему несколько книг.

Профессор Котовский сообщил, что в библиотеках Москвы и Ленинграда хранятся почти все главные санскритские тексты индийской культуры. Там есть не только древние тексты, но и литература, посвященная современным исследованиям индуизма.

— Индуизм, — вставил Прабхупада, — очень сложный предмет.

И оба они рассмеялись. Профессор Котовский согласился, что индуизм есть нечто большее, чем просто религия, — это целый образ жизни. Но Прабхупада объяснил, что «индуизм» — неправильное название. Ведическую культуру правильнее было бы обозначать термином варнашрама. Прабхупада вкратце рассказал о четырех сословиях ведического общества: брахманах, кшатриях, вайшьях и шудрах.

Прабхупада приветствовал вопросы профессора. Он тактично продолжал излагать философию сознания Кришны, полученную по парампаре, стремясь убедить профессора Котовского ссылками на священные писания, логикой и аргументами.

Цитируя «Бхагавад-гиту», шастру, с которой профессор был немного знаком, Прабхупада сказал, что создателем четырех общественных сословий является Господь Кришна. Профессор Котовский тут же возразил, сославшись на теорию советских ученых, согласно которой система варнашрамы была сравнительно недавним добавлением к ведической культуре. Он снова высказал мнение, что при социализме делить общество по варнам и ашрамам не имеет смысла.

Прабхупада: Об этом тоже сказано, калау ш́удра-самбхавах̣. В этом веке практически все люди — шудры. Но если общество состоит из одних шудр, социальный порядок нарушается. Несмотря на то что у вас государство шудр, в нем есть и брахманы, и это необходимо. Без такого разделения обязанностей в обществе наступит хаос. Таково научно обоснованное заключение Вед. Вы можете принадлежать к классу шудр, но для поддержания социального порядка должны дать некоторый шудрам такое образование, чтобы они стали брахманами. Общество не может держаться на одних шудрах.

Прабхупада привел свою обычную аналогию, сравнив общество с человеческим телом. Необходимы все части тела, не только ноги, но и живот, руки и голова.

— В противном случае, — сказал он, — оно не будет функционировать нормально. Начнутся беспорядки.

Чего не хватает современному обществу, сказал Прабхупада, так это понимания цели человеческой жизни.

— Люди не знают о следующей жизни, — сказал он. — Нет такой отрасли знания, которая занималась бы изучением того, что происходит, когда этому телу приходит конец.

Профессор Котовский возразил — вежливо, но решительно:
— Свамиджи, — сказал он, — когда тело умирает, обладатель тела тоже умирает.

— Нет, нет, — быстро ответил Прабхупада. — Этот факт должен быть вам известен. Почему же в университете нет отделения, который бы научно исследовал этот факт? Я предлагаю создать такое отделение. Я утверждаю, что это необходимо. Может быть, правы вы, а может, я, но должна быть отрасль науки, изучающая это. Недавно кардиолог из Торонто, врач, признал существование души. Я переписывался с ним, и он твердо верит, что душа существует.

Прабхупада продолжал приводить доводы:
— Наш метод состоит в том, чтобы получать знание из авторитетного источника.

Профессор возразил, сказав, что все необходимо подтверждать эмпирически. Затем, оборвав речь на полуслове, он вдруг прекратил спор и спросил:
— Много ли филиалов у вашего Общества во всем мире?

Прабхупада заговорил об ИСККОН, о том, что Общество имеет 65 филиалов по всему миру, о том, что следующим его местом назначения будет Париж, где его ученики недавно открыли новый центр, и о том, что к его Движению присоединяются главным образом американские юноши и девушки. Он рассказал о четырех запретах (на мясо, на недозволенные половые отношения, на одурманивающие средства и на азартные игры) и о книгах, которые он опубликовал. Все то время, пока Прабхупада рассказывал о деятельности своего Движения, профессор одобрительно кивал.

Вновь перейдя к сравнению сознания Кришны с коммунизмом, Прабхупада сделал вывод, что две эти философские системы вполне согласуются друг с другом. В обеих подчеркивается принцип подчинения некоему авторитету. Преданный подчиняется Кришне, а коммунист — Ленину.

Прабхупада: Да, в полной мере.

Прабхупада: Да, всему народу, или государству, или царю, или правительству, или еще чему-нибудь. Это неизбежно.

Прабхупада: Нет, это только перемена цвета. Но принцип подчинения остается неизменным. Подчиняетесь ли вы монархии, демократии, аристократии или диктатуре — вы должны подчиняться; это факт. Нельзя жить, никому не подчиняясь. Это невозможно. Поэтому мы учим людей подчиняться Всевышнему, который нас всячески защищает, как говорит об этом Сам Кришна (сарва-дхарман паритйаджйа). Никто не может утверждать: «Я никому не подчиняюсь». Ни один человек. Разница только в том, кому он подчиняется. Высший объект подчинения — Кришна. Поэтому в «Бхагавад-гите» Кришна говорит: бахӯна̄м̇ джанмана̄м анте джн̃а̄нава̄н ма̄м̇ прападйате — «После многих жизней, проведенных в подчинении кому угодно и чему угодно, когда человек становится по-настоящему мудрым, он подчиняется Мне».

Профессор Котовский ответил, что за подчинением должно последовать восстание. Пример тому — французская революция, которая была протестом против власти, но при этом подразумевала подчинение другой власти, простолюдинам.

— Значит, таких мер недостаточно, чтобы когда-нибудь положить этому конец, — настаивал профессор. — Подчинение должно сопровождаться восстанием против одних людей и подчинением другим.

Прошло всего три дня, а миссия Прабхупады в Москве как будто была выполнена. Встреча с профессором Котовским состоялась, делать больше было нечего. Власти больше ничего не разрешат. Ему не позволили привезти книги, а теперь отказали в возможности выступить публично. Иностранцам нельзя было разговаривать с русскими. Поехать он никуда не мог, разве что на групповую экскурсию. Так, лишенный возможности проповедовать, он сидел в своей комнатушке, принимал массаж, совершал омовения и ел то, что удавалось приготовить Шьямасундаре. Он диктовал письма, повторял на четках мантру Харе Кришна и переводил «Шримад-Бхагаватам».

В тесном автобусе Прабхупада вместе с другими туристами отправился на экскурсию по Москве. Он видел пожилых русских, идущих в церковь, и милиционера, стоящего у входа. Вскоре, однако, поездка его утомила, так что экскурсоводу пришлось взять для него такси и попросить шофера отвезти его в гостиницу «Националь».

Шьямасундара по-прежнему большую часть дня проводил в поисках свежих продуктов. Услышав, что на каком-то рынке можно купить апельсины, он отправился туда через весь город. Его бритая голова, белое дхоти и курта привлекали всеобщее внимание, прохожие провожали его взглядами, а на обратном пути, когда уже стемнело, его остановили люди в форме, с красными повязками на рукавах. Судя по всему, они приняли его за местного жителя. Схватив его и заломив ему руки за спину, они орали на него по-русски. Шьямасундара разобрал только слово "документ" и сказал в ответ:
— Дакумьент - отель! Отель!

Поняв, что Шьямасундара — турист, они отпустили его. Он вернулся в гостиницу и рассказал Прабхупаде о том, что произошло.

— Без сознания Кришны Россия погибнет, — сказал Прабхупада.

Однажды Шьямасундара стоял в очереди за кефиром. Неожиданно человек, стоявший за ним, на чистом английском спросил его о йоге.

— Я очень хочу с вами поговорить, — сказал он Шьямасундаре и сообщил ему имя и адрес и время, когда они могут встретиться.

Когда Шьямасундара рассказал об этом Прабхупаде, тот ответил:
— Нет, это шпик. Не ходи.

Два молодых человека, сын индийского дипломата, работающего в Москве, и его друг, молодой москвич, прогуливаясь по улице Горького, увидели необычное зрелище. Выделяясь из безликой городской толпы удручающе одинаковых, серых людей, прямо на них шел высокий молодой человек с бритой головой, с длинным «хвостиком» рыжеватых волос, в развевающихся белых одеждах. Это был Шьямасундара. Для сына индийского дипломата одежды Шьямасундары были не в диковинку, и он подошел к нему.

Шьямасундара улыбнулся и сказал:
— Харе Кришна, брат.

Они разговорились. Индийца звали Мадхукар. Русский, Анатолий, немного говорил по-английски и, насколько мог, старался следить за разговором. А разговор становился все более и более серьезным.

— Не хотите ли подняться к нам и познакомиться с моим духовным учителем? — спросил Шьямасундара.

Польщенные, юноши тут же последовали за Шьямасундарой, который привел их в «Националь». Войдя в номер, они увидели перед собой Прабхупаду, который сидел на кровати, довольный и улыбающийся. Аравинда массировал ему стопы. Шьямасундара тут же поклонился Прабхупаде. Анатолий был в полном восторге.

— Заходите, — сказал Прабхупада.

Все трое сели у его ног. Обратившись сначала к Мадхукару, Прабхупада спросил, как его зовут и чем занимается его отец. Мадхукару Прабхупада понравился, и он вызвался принести ему свежих овощей. Его отец занимал высокое положение в индийском посольстве и получал продукты из Индии.

Анатолий казался более заинтересованным, чем его индийский друг, и Прабхупада стал объяснять ему философию сознания Кришны, а Мадхукар переводил. Анатолий расспрашивал обо всем с почтением и благоговением, а Прабхупада, отвечая на его вопросы, старался сообщить ему максимум основных сведений о сознании Кришны, насколько это было возможно за один раз. Прабхупада объяснил разницу между душой и телом, рассказал о вечной взаимосвязи души и Кришны, Верховной Личности Бога. Он говорил о «Бхагавад-гите», о своих храмах в разных странах мира, о юношах и девушках, которые стали его учениками и занимаются бхакти-йогой.

Прабхупада упомянул также о своем желании проповедовать в России, где есть все условия для распространения сознания Кришны, поскольку русские люди восприимчивы к новым идеям и не испорчены чувственными удовольствиями. Он хотел познакомить Россию с литературой сознания Кришны через библиотеки, читальные залы или любым другим путем. Философию сознания Кришны, сказал он, в России нужно проповедовать самым образованным людям, однако из-за правительственных ограничений делать это следует осмотрительно. У преданных не будет возможности петь и танцевать на улицах, но они могут петь, собираясь друг у друга на квартирах. Тут Прабхупада негромко запел, и молодые люди стали подпевать ему.

Анатолий впитывал в себя философию сознания Кришны с той же жадностью, с какой изголодавшийся человек набрасывается на пищу. Анатолий и его друг проговорили с Прабхупадой несколько часов и, уходя, договорились, что завтра придут опять.

Шьямасундара стал общаться с Анатолием и Мадхукаром. Анатолий изучал в институте восточную философию и был к тому же очень умным и любознательным молодым человеком, которого интересовало все, что происходит в мире. Он был поклонником «Битлз», и Прабхупада рассказал ему о своем знакомстве с Джорджем Харрисоном и Джоном Ленноном. Анатолий и Шьямасундара долго проговорили о чаяниях и надеждах молодежи за пределами России. Шьямасундара объяснял ему, что сознание Кришны является главным принципом, который лежит в основе всех прочих методов духовного самоосознания. Он рассказал Анатолию об основных принципах бхакти-йоги, таких как обязательное повторение 16 кругов мантры Харе Кришна на джапа-мале, вегетарианство и т. д., и подарил ему свой экземпляр «Бхагавад-гиты как она есть».

Прабхупада показал Анатолию, как делать чапати и варить рис, и попросил его перестать есть мясо. Анатолий с готовностью принял все: и повторение мантры Харе Кришна, и новую диету. Прабхупада обучал Анатолия так, чтобы после его отъезда тот мог заниматься бхакти-йогой самостоятельно. Скоро Анатолий почувствует, как в нем происходят перемены и как он прогрессирует в духовной жизни, а спустя некоторое время будет готов получить духовное посвящение. Анатолий обещал рассказать о сознании Кришны своим друзьям. За последние два дня своего пребывания в Москве Прабхупада постарался передать Анатолию все, что только мог. Во встрече с этим пытливым и умным русским юношей Прабхупада увидел истинный смысл своей поездки в Россию.

Прабхупада привел следующий пример: чтобы узнать, готов ли рис, повару достаточно попробовать одно зернышко. Точно так же, познакомившись с одним русским юношей, Прабхупада мог судить о том, что русские люди не удовлетворены жизнью в образцово-показательной стране победившего социализма. Анатолий был готов к тому, чтобы принять сознание Кришны, а это означало, что миллионы людей в России тоже готовы к этому.

Ведический философ Чанакья Пандит говорил, что один распустившийся цветок может оживить целый лес, а огонь, охвативший одно дерево, может сжечь весь лес. С марксистской точки зрения, Анатолий был тем охваченным пламенем деревом, которое, передав сознание Кришны другим, сокрушит коммунистическую идеологию. А с точки зрения Прабхупады, он был благоуханным цветком, аромат которого донесется до многих людей. Поездка Прабхупады в Россию оказалась не напрасной. Она дала ему счастливую возможность посеять семена сознания Кришны в этой забытой Богом стране.

Так Шрила Прабхупада принес Движение Господа Чайтаньи еще в одну страну мира. Чайтанья Махапрабху некогда предсказал, что движение санкиртаны придет в каждый город и каждую деревню мира, однако на протяжении столетий Его слова оставались лишь предсказанием. За то время, которое прошло со дня приезда Прабхупады в Америку в 1965 году, ему удалось посеять семена сознания Кришны в самых разных местах, одно невероятнее другого. И из всех мест Россия была, пожалуй, самым невероятным. Но во время своего короткого, проходившего под надзором властей визита в Москву он посеял в Советском Союзе семена сознания Кришны. Он был подобен игле, а все, кто был хоть как-то связан с Прабхупадой, следовали за ним, как нить.

Профессор Котовский в беседе с ним заметил, что ему, должно быть, скучно целыми днями сидеть в старомодной гостинице. Он не понимал, что Прабхупада был так же трансцендентен Москве, как и любому другому месту в материальном мире. Он приехал сюда, и Кришна послал ему искреннюю душу, принявшую от него дар сознания Кришны. Это не было результатом хитроумной диверсии против советского правительства, а произошло благодаря присутствию чистого преданного Кришны, который искренне желал своей проповедью доставить Господу удовольствие. Отозвавшись на чистое желание Прабхупады, Кришна послал ему одного юношу, от которого это желание передастся другим. Ничто, даже «железный занавес», не могло преградить путь сознанию Кришны. Естественная склонность души — служить Кришне, а естественная склонность Кришны — исполнять чистые желания Своего преданного, и никто не в силах помешать этому.

В последний вечер своего пребывания в Москве Шрила Прабхупада дал Анатолию посвящение, назвав его Ананта-Шанти дасом.

В прощальном письме профессору Котовскому Прабхупада попытался побудить его продолжить переписку.

В письме Тамала-Кришне Прабхупада подвел итоги своего визита в Москву:

Париж
25 июня 1971 года

Шрила Прабхупада, только что приехавший из аэропорта Орли, лежал на кушетке в конференц-зале индийского туристического агентства. С ним на такси приехали двое его учеников, Арадхана и его жена Шантану, и, кроме них, в комнате никого не было. Вскоре должна была начаться пресс-конференция. Прабхупада сказал, что хочет отдохнуть, и закрыл глаза.

В аэропорту парижские таможенники долго не выпускали Прабхупаду. Все это время его с нетерпением ждали около тридцати европейских преданных, которые прежде его никогда не видели. Они заметили его, когда он шел от самолета в здание аэропорта: он нес свою санньяса-данду, к которой был привязан зонтик. Он помахал им рукой, в которой держал мешочек с четками, но затем скрылся из поля зрения преданных за тонкой перегородкой, и только через два часа иммиграционная служба пропустила его.

Парижские преданные не догадались заранее позаботиться о машине для Прабхупады, поэтому, когда он спросил о машине, несколько преданных бросились ловить такси. Когда такси подъехало, Прабхупада вместе с Арадханой и Шантану поехал в индийское туристическое агентство. Остальные преданные остались — они подъедут позже.

Открыв глаза после короткого отдыха, Прабхупада увидел перед собой Арадхану, Шантану и Шьямасундару. С минуты на минуту ожидалось прибытие репортеров и остальных преданных. Когда Прабхупада сел, Шантану предложила ему манго, и Шрила Прабхупада улыбнулся.

Постепенно из аэропорта начали подъезжать преданные, и комната заполнилась. Пока Прабхупада тепло и весело беседовал со своими учениками, вдохновляя их проповедовать и рассказывая им о недавней поездке в Москву, подъехали журналисты. Практически никто из преданных не встречался раньше со своим духовным учителем, и Лочанананда начал одного за другим представлять их Шриле Прабхупаде.

Журналисты начали задавать вопросы, и, хотя подчас вопросы были поверхностны, Прабхупада пользовался ими как поводом подробно рассказать о философии сознания Кришны и терпеливо отвечал. Конференция продолжалась целый час.

Выйдя из индийского туристического агентства, Прабхупада обнаружил, что опять никто не позаботился о машине, чтобы отвезти его в храм. Пока преданные бегали по улице, пытаясь поймать такси, Прабхупада ждал, стоя на тротуаре, перед кафе.

Полагая, что после напряженной пресс-конференции и долгого перелета из Москвы Прабхупада устал, кто-то из преданных предложил:
— Шрила Прабхупада, не желаете ли присесть на минутку? — и выдвинул из-под столика кафе один из стульев.

— Что это за место?

— Летнее кафе, — ответил преданный.

— Что люди здесь делают? Курят и пьют?

— Да, Шрила Прабхупада, это кафе. Здесь подают алкогольные напитки.

— Нет, — ответил Прабхупада. — Гуру не должен сидеть в таком месте.

Приехав в храм, Прабхупада омылся и отведал прасада. Завтра он должен был лететь в Лос-Анджелес, поэтому его однодневный визит в Париж был заполнен публичными мероприятиями. После короткого отдыха он снова выехал на проповедь.

Преданные арендовали театр «Олимпия» — огромный зал вместимостью более двух тысяч человек. Но из-за того, что преданные начали рекламировать лекции Прабхупады лишь за два дня до программы, пришло всего 40 человек. Но Прабхупада как ни в чем не бывало прочитал лекцию и провел киртан. После этого он отправился на телестудию, чтобы дать интервью.

Когда Прабхупада вернулся в храм, был уже час ночи. Преданным, которые весь день ездили с Прабхупадой, Шьямасундара сказал, что те должны отдохнуть полных шесть часов. Но на следующее утро Прабхупада встал как обычно и в пять утра потребовал объяснить, почему нет мангала-арати. Он послал своего слугу разбудить преданных, и когда те заторопились в алтарную, чтобы начать утреннее поклонение, Прабхупада вышел на утреннюю прогулку.

На прогулке Прабхупаду сопровождали Шьямасундара, Аравинда и Хари-Виласа, президент парижского храма. Весеннее утро было солнечным, и Прабхупада, шагающий со своей тростью, казался очень величественным.

— Шьямасундара, — спросил Прабхупада, — почему все, кто живет семейной жизнью, в майе?

Так и не дождавшись от Шьямасундары ответа, Прабхупада ответил сам:
— Это нормально. Таково их положение - находиться в майе.

Он сказал, что когда он приехал в Америку, то сначала хотел воспитывать санньяси. Но, увидев, что на Западе юноши и девушки общаются друг с другом без всяких ограничений, он решил сначала позволить своим ученикам жениться и завести ребенка, после чего жена могла уехать с ребенком во Вриндаван, а муж — принять санньясу. Рассмеявшись, Прабхупада сказал, что, погрязнув в семейных делах, мужчина все больше привязывается к дому, банковскому счету, домашним животным и много чему еще.

В конце прогулки Прабхупада заговорил о Париже.

Здесь правят три вещи, — сказал он. — Вино, женщины и деньги. Как думаешь, Хари-Виласа? Правда?

— Да, Прабхупада, бесспорно, вино, женщины и деньги.

Прабхупада добавил, что, хотя привязанности к этим вещам очень сильны, Движение сознания Кришны может преодолеть их влияние.

Он сказал, что дома в пригороде Парижа, с их очаровательными огороженными двориками, просто превосходны. Но все это используется ради бессмысленного чувственного наслаждения. Француз может жить в превосходном доме с садом, иметь жену, счет в банке и машину, но, не обладая духовным знанием, он всегда будет привязан к своему дорогому имуществу, и после смерти эта его сильная привязанность заставит его родиться тараканом, крысой или собакой в собственном доме.

Прабхупада спросил Хари-Виласу, как, по его мнению, идет проповедь в Париже. Хари-Виласа ответил, что она, как ему кажется, вполне успешна, однако, возможно, было бы неплохо, если бы у храма была возможность зарабатывать больше денег, открыв какой-нибудь бизнес.

— Твое дело проповедовать, — ответил Прабхупада. — Если есть семейные люди, то пусть они и откроют дело.

Когда Прабхупада и его попутчики вернулись в храм, они увидели, что преданные с нетерпением ждут утренней лекции Прабхупады по «Бхагаватам». Но времени уже не было. Прабхупада должен был немедленно ехать в аэропорт. Он возвращался в Америку.