Шрила Прабхупада-лиламрита ГЛАВА 28

Снова в Индии. Часть вторая

ПОЕЗД, НА КОТОРОМ Бхактиведанта Свами должен был ехать в Калькутту, «Калка-мэйл», подошел к перрону делийского вокзала. В билетах Свамиджи и двух его учеников были указаны номера мест, а вот номера вагона почему-то не оказалось. Поэтому, пока Свамиджи караулил багаж, Ачьютананда и Рамануджа бегали из одного конца поезда в другой в поисках своего вагона.

После того как нужный вагон нашелся и преданные заняли свои места, Ачьютананда развязал спальные принадлежности Свамиджи и застелил верхнюю полку. Свамиджи по маленькой лесенке взобрался наверх, удобно уселся на ватном одеяле и раскрыл «Шримад-Бхагаватам» на санскрите, пока Ачьютананда и Рамануджа устраивались внизу. Ехать предстояло около суток.

Под конец путешествия несколько образованных бенгальцев завели со Свамиджи философскую беседу.

— Мы не поклоняемся никаким формам, — громким, низким голосом, на хорошем английском сказал один из них. — У нас есть омкара, символ, сделанный из мрамора. Ему-то мы и поклоняемся. Мы садимся и возносим ему молитвы.

— Ну, это тоже форма, — ответил Свамиджи.

Ему не хотелось открыто нападать на их философскую позицию.

— Мы занимаемся карма-йогой, — продолжил бенгалец, не обратив внимания на реплику Свамиджи, — потому, что, практикуя карма-йогу, можно оставаться самим собой.

— На уровне карма-йоги душа не полностью вручает себя Господу, — сказал Свамиджи. — Нужно подняться на уровень бхакти.

— Нет, нет, — возразил бенгалец. — Излишняя эмоциональность вредна. Карма-йога...

— Карма-йога — для дураков! — взорвался Свамиджи.

Воцарилось молчание.

В разговор вступил другой пассажир, сидевший рядом.

— Очевидно, что Свамиджи весьма учен, — сказал он. — Вам не подобает так с ним спорить.

Бенгалец, на которого Свамиджи накричал, поднялся и пересел на другое место. Позже он вернулся.

— Вы обиделись? — спросил Свамиджи.

— Вовсе нет, — ответил он. — Но я никогда не слышал, чтобы кто-нибудь говорил так об учении «Гиты».

Потом бенгальцы разговорились с Ачьютанандой. При этом они достали сигареты и, особо не стесняясь, закурили, хотя при Свамиджи делать это не осмеливались (в присутствии садху курить не полагалось). Бенгальцы, говорил им Ачьютананда, приводя один из излюбленных примеров Свамиджи, очень жалеют, что Восточный Пакистан (Бангладеш) отделился от Бенгалии. Но сознание Кришны может научить людей мыслить в масштабах всего мира и всей вселенной. Тогда ни о каком подобном разделении не будет и речи. Бенгальцы согласились со словами Ачьютананды, хотя и продолжали пускать дым ему в лицо все время, пока поезд с грохотом отсчитывал последние километры до Калькутты.

В Калькутте, на станции Хаура, Свамиджи встречали родственники — по большей части из семьи его сестры — и преданные из какого-то матха. Собралось человек пятьдесят. Они предложили Свамиджи цветочные гирлянды и сандаловую пасту, а затем проводили его вместе с учениками к автомобилю. Ачьютананда и Рамануджа заметили, что сестра Свамиджи удивительно похожа на него, только ниже и полнее. Ее имя было Бхаватарини, но Свамиджи велел им называть ее Пишима, «тетушка».

Проезжая по улицам, Свамиджи видел множество изображений богини Кали — десятирукой, восседающей верхом на льве. В том месяце Калькутта отмечала два крупнейших религиозных праздника Бенгалии, Дурга-пуджу и Кали-пуджу, торжества в честь богини Дурги, или Кали. Повсюду играли духовые оркестры и ревели репродукторы, город был украшен гирляндами огней, на каждом шагу возвышались помосты и навесы для выступлений.

Когда Свамиджи прибыл в дом Пишимы в южной части Калькутты, родственники усадили его и провели в его честь церемонию арати, с почтением предлагая ему традиционные предметы для поклонения: благовония, горящую масляную лампаду и цветы. Затем ему омыли стопы. Он сидел, широко улыбаясь, в комнате, битком набитой родственниками, которые очень гордились им и его путешествием в Америку во имя Господа Кришны.

Когда родственники Свамиджи запели «Харе Кришна», женщины, находившиеся за пределами комнаты, вдруг протяжно заулюлюкали высокими, резкими голосами. Ачьютананду и Рамануджу это очень удивило.

Чтобы отпраздновать возвращение Бхактиведанты Свами на родину, Пишима приготовила роскошный пир, в котором большинство блюд были на горчичном масле. Свамиджи, чтобы порадовать сестру, воздал почести прасаду, отведав его, хотя чувствовал себя не очень хорошо и устал от путешествия в поезде.

Наконец торжества закончились, и Свамиджи с учениками остались одни. Ему снова стало хуже, на этот раз из-за тяжелой пищи, которую приготовила его сестра. Он почувствовал тяжесть в сердце и послал за аюрведическим врачом. Тот показал Ачьютананде, как делать легкий массаж для облегчения циркуляции крови, и запретил Свамиджи есть сладкое.

Когда Свамиджи пошел на поправку, он начал по вечерам регулярно читать лекции у себя в комнате. Хотя говорил он по-английски (ради учеников), в комнату быстро набивались его родственники и друзья. Но на улице бушевала Кали-пуджа, и шум праздника мешал лекциям. Рядом с домом Пишимы располагался большой шатер, где по вечерам собирались люди. В шатре продавали сладости, запускали фейерверки и невыносимо громко крутили через мощный репродуктор песни Джули Эндрюс из фильма «Звуки музыки».

Однажды вечером, после слов Свамиджи: «Единственное мое достоинство — непоколебимая вера в духовного учителя», прямо за дверями комнаты разорвался огромный фейерверк. Слушатели понимающе улыбнулись.

— Да, — сказал Бхактиведанта Свами, посчитав взрыв подтверждением сказанных слов, — это великое дело.

В один из вечеров Свамиджи говорил о том, что, согласно «Бхагавад-гите», люди, поклоняющиеся полубогам, не слишком разумны. Люди поклоняются Кали ради материальной награды, говорил он, но, поскольку все материальное временно, такое поклонение уступает поклонению Кришне. Кали не способна освободить своего поклонника от рождения и смерти.

— Что же лучше, — спросил Ачьютананда, — поклонение христиан и иудеев, которые часто воспринимают Бога как нечто безличное, или поклонение богине Кали, не являющейся Абсолютом?

— Поклонение Кали лучше, — ответил Свамиджи. — Ее почитатели хотя бы следуют ведической традиции. Им легче склониться перед Радхой и Кришной или повторить «Харе Кришна», нежели христианину или иудею. Есть шанс, что в будущем они станут преданными Кришны, если расстанутся с материальными привязанностями.

Свамиджи неоднократно приглашал своих духовных братьев и их учеников приехать к нему в Америку. Иногда, казалось, он делал это просто для того, чтобы побудить их больше думать о проповеди. Бхактисиддханта Сарасвати как-то посетовал, что ашрам Гаудия-матха превратился в «столовую»: преданные каждый день выходят на улицу и собирают милостыню, чтобы хватило на совместную трапезу, а проповедовать даже и не думают. Постоянные приглашения Свамиджи: «Поехали в Америку. Поедем туда вместе» — должны были "расшевелить" его духовных братьев, даже если они не имели возможности с ним поехать. Во время посещения ашрама Бхакти Саранги Госвами Свамиджи увидел, что почти вся его аудитория состоит из пожилых вдов. Но и им он говорил то же, что и всегда.

Как-то раз к Свамиджи зашел один его духовный брат, санньяси, Харидас Махарадж. Это был грузный и шумный человек. Войдя, он зачастил:
— Очень рад, что вы вернулись из Америки. Это удивительно! Кришна — суммум бонум, причина всех причин. Я хочу, чтобы вы пришли ко мне в храм.

Когда санньяси вышел в другую комнату, Свамиджи повернулся к Ачьютананде:
— Он хочет, чтобы мы посетили его храм. Но чтобы добраться туда, мне придется взять рикшу, затем пересесть на трамвай, потом на поезд, а потом опять на рикшу.

Зная о состоянии здоровья Свамиджи, Ачьютананда отрицательно покачал головой.

Когда санньяси вернулся, Ачьютананда сказал, что Свамиджи не сможет посетить его матх.

— Кто ты такой? — рассердился санньяси. — Ты просто брахмачари! Ты должен рисковать своей жизнью!

— Я готов рисковать своей жизнью, — ответил Ачьютананда, — но я не могу рисковать жизнью своего духовного учителя.

Обиженный, санньяси ушел.

— Не переживай, — сказал Свамиджи ученику. — Он просто очень любит поговорить.

Свамиджи нанес визит Б. П. Кешаве Махарадже, своему духовному брату, который в 1959 году дал ему посвящение в санньяси. Свамиджи сидел на полу и беседовал с духовным братом на бенгали, а тот лежал на постели, совершенно изможденный, и, очевидно, готовился оставить этот мир. Затем Свамиджи велел Ачьютананде спеть для Кешавы Махараджи. А Махараджа попросил Бхактиведанту Свами посетить его ашрам, Девананда-гаудия-матх, в Навадвипе.

Бхактиведанта Свами хотел вернуться в США, имея вид на жительство, но его ученики в Америке никак не могли получить необходимое разрешение от американских иммиграционных властей. Бостонские преданные обратились к нескольким преподавателям индологии Гарвардского университета, но не смогли получить от них никаких официальных документов, подтверждающих важность миссии Бхактиведанты Свами. Все центры ИСККОН послали официальные приглашения А.Ч. Бхактиведанте Свами, а копии этих писем передали иммиграционным властям Соединенных Штатов. Но чтобы Свамиджи смог стать полноправным жителем США, требовалось что-то посерьезнее, например рекомендация от властей или приглашение от какого-нибудь университета на постоянную работу.

13 октября 1967 года Свамиджи написал своим ученикам в Монреаль:

Мне не терпится приехать к вам. Поэтому вы должны постараться сделать все от вас зависящее, чтобы получить для меня иммиграционную визу, на том основании, что я являюсь авторитетным вайшнавским учителем, проповедником «Шримад-Бхагаватам» и «Шримад Бхагавад-гиты».

Наконец, не желая больше пребывать в неопределенности в ожидании постоянной визы, Свамиджи решил обратиться за визой временной. Вместе с Ачьютанандой они пришли в консульство США на Харрингтон-Роуд и там, в центре Калькутты, вдруг оказались в маленьком уголке Америки, где все сияло новизной и рациональностью: кондиционеры, охладители воды из нержавеющей стали, двери с электрической сигнализацией, американские флаги и вымпелы Военно-морского флота США. Сидя перед секретарем консульства, Свамиджи выглядел маленьким и покорным.

— Я хочу получить визу, чтобы увидеться со своими учениками в Америке, — тихо сказал он.

— У вас есть какие-нибудь письма? — спросил секретарь.

Ачьютананда вручил ему письма из храмов. Секретарь просмотрел их и быстро выдал Свамиджи четырехмесячную визу. Когда они выходили из здания, Свамиджи обронил: «Я получу еще какие-нибудь письма, и тогда визу можно будет продлить».

19 октября 1967 года Свамиджи написал Хаягриве:

Я уже готовлюсь к возвращению в США и позавчера получил временную визу. После того как я приеду из Навадвипы, я, вероятнее всего, воспользуюсь первой же возможностью вернуться в США.

А 22 октября 1967 года он написал Умапати:

Ты будешь рад узнать, что я уже получил временную визу в вашу страну и попросил своего турагента заказать мне билет на ближайшую возможную дату. Я думаю, что к середине ноября уже буду с вами.

24 октября 1967 года Свамиджи, вместе с Ачьютанандой и Рамануджей, поехал в Навадвипу. Хотя дорога на пригородном поезде заняла 4 часа, цветущая бенгальская провинция километр за километром раскрывала свою райскую красоту, и здоровье Свамиджи как будто улучшалось просто от приятного путешествия. К моменту прибытия в Навадвипу Ачьютананда и Рамануджа тоже почувствовали себя отдохнувшими от калькуттской суеты; впервые за последние несколько недель глаза им не заливал пот.

На вокзале Навадвипы Свамиджи встречала киртаном большая группа брахмачари, почти все — из Девананда-гаудия-матха Кешавы Махараджи. Все брахмачари были очень аккуратно одеты, все — в шафрановых одеждах совершенно одинакового оттенка, на лицах отчетливо выделялись ровные тилаки, а выбритые головы с тщательно завязанными шикхами просто сияли. Они предложили Бхактиведанте Свами и его спутникам гирлянды из ароматных, похожих на лотосы цветов и с благоговейным восторгом столпились вокруг него. Среди встречающих были и ученики Шридхары Махараджи, которые ждали с рикшами, чтобы отвезти Бхактиведанту Свами и его учеников в ашрам своего гуру. Между двумя группами было негласное соперничество за честь принять гостя, но Свамиджи уже пообещал Шридхаре Махарадже, что поедет к нему. А преданным из Девананда-гаудия-матха он сказал, что посетит их сразу после визита к Шридхаре Махарадже.

Выехав с вокзала, рикши вскоре повернули на шоссе, утопающее в буйной тропической растительности: банановые деревья, высокий бамбук. По обеим сторонам дороги росли экзотические цветы. Свамиджи увидел простых деревенских жителей, работающих рядом со своими глинобитными хижинами, а в отдалении — шпиль храма Шридхары Махараджи.

У внешних ворот ашрама Свами Бхактиведанту приветствовала группа киртана, поющая «Харе Кришна» под аккомпанемент каратал и глиняных мриданг. Свамиджи вошел в храм, почтительно поклонился Божествам Радхи и Кришны, а затем пошел проведать своего духовного брата.

Шридхара Махараджа был очень стар, слаб глазами и скован артритом. Большую часть времени он проводил у себя в комнате или на веранде и двигался медленно и неуверенно. Это был строгий к себе и добрый вайшнав. Увидев Свамиджи и его учеников, он сердечно улыбнулся. На беглом английском он начал прославлять проповедь Бхактиведанты Свами в Америке, постоянно употребляя его выражение «сознание Кришны». Труд Свамиджи, сказал он, является исполнением пророчества Господа Чайтаньи о том, что в один прекрасный день сознание Кришны распространится по всему миру. Он смеялся, улыбался и произнес немало хвалебных слов в адрес Движения сознания Кришны, ныне охватившего и западные страны.

— Итак, тебе нравится это выражение, "сознание Кришны", — улыбнулся Свамиджи.

— Да, — ответил Шридхара Махараджа, — и ученикам Свами Махараджи тоже.

Он повернулся в сторону Ачьютананды и Рамануджи:
— Вам достаточно приложить небольшие усилия, и ваша проповедь охватит весь мир.

Юноши были изумлены. Обо всем этом стоило написать домой: они сидят на крыше храма, посреди тропического рая, со старым Шридхарой Махараджей, который превозносит миссию Свамиджи как величайший труд во имя Господа Чайтаньи, а рядом сидит он сам, Свамиджи, расслабленный, улыбается и смиренно отвечает на вопросы. Это было кульминацией всего путешествия.

Дорогой Сатсварупа!
Пожалуйста, прими мои благословения. Я уже получил приглашение из Гарвардского университета. Из него следует, что они ожидают моего прибытия 20 ноября с шести до десяти вечера. Я могу приехать немедленно — моя временная виза это позволяет, — но пока что я ожидаю ответа от Мукунды, чем окончились его попытки добиться для меня постоянной визы. Вчера мы все приехали в Навадвипу, в ашрам, построенный одним из моих духовных братьев. Тут очень хорошо и просторно. Мой духовный брат, Б. Р. Шридхара Махараджа, предоставил в наше распоряжение прекрасный дом. Он согласился сотрудничать с нашим Обществом. Завтра мы будем проводить церемонию по случаю дня его рождения, и наши брахмачари смогут научиться тому, как правильно отмечать день рождения духовного учителя.

Вьяса-пуджа, празднование дня рождения Б. Р. Шридхары Махараджи, выпала на 27 октября. Его ученики установили на дороге к храму пандал, а на саму церемонию пришло около сотни человек. Шридхара Махараджа сидел на вьясасане, а Бхактиведанта Свами и другие санньяси — все в цветочных гирляндах — на стульях рядом с ним. Бхактиведанта Свами говорил на бенгали. Некоторые из учеников Шридхары Махараджи, воодушевленные словами Бхактиведанты Свами о триумфальном распространении сознания Кришны на Западе, произносили свои речи в честь духовного учителя на английском. Шридхара Махараджа прочел (также по-английски) очень глубокую, научную лекцию о сознании Кришны и чувствах. После лекции Бхактиведанта Свами сказал своим ученикам:
— У него огромный духовный опыт, но он держит его при себе.

Каждое утро перед восходом солнца Шридхара Махараджа посылал группу брахмачари проводить киртаны в окрестных деревнях. По просьбе Свамиджи Ачьютананда и Рамануджа присоединились к ним и теперь уходили из храма до рассвета, а возвращались уже затемно. Бхактиведанта Свами и Шридхара Махараджа обычно оставались в храме, но в один из дней они сели на рикшу и вместе с поющими учениками проследовали по улицам Навадвипы.

Праздник в Девананда-гаудия-матхе был большим событием. В отличие от ашрама Бхактисаранги Госвами в Калькутте, который посещали только вдовы, в матхе Б. П. Кешавы Махараджи было около двухсот брахмачари и двадцать санньяси. Однако некоторые брахмачари не жили в ашраме постоянно, поскольку ходили еще и в обычную школу. Атмосферой это место немного напоминало клуб по интересам. Но когда начался киртан и обход храма, в них приняли участие семьсот человек. Санньяси, безукоризненно одетые, у которых все элементы одежды, включая обернутые в ткань данды, были абсолютно одинакового шафранового оттенка, — ходили перед Божествами в танце взад и вперед. Около десяти санньяси танцевали вместе, и их данды, к восторгу брахмачари, одновременно вздымались и опускались, раскачиваясь туда-сюда.

Свамиджи вместе с другими почетными гостями сидел на сцене. Он обратился к собравшейся аудитории. По его просьбе Ачьютананда сказал несколько слов на бенгали, чем вызвал смех и аплодисменты. Шридхара Махараджа произнес очень серьезную речь на бенгали. Один санньяси из Девананда-гаудия-матха говорил от имени отсутствующего Б. П. Кешавы Махараджи. В восторженных выражениях он объявил, что, хотя распространение Движения Шри Чайтаньи Махапрабху по всему миру было предсказано уже давно, никто не знал, каким образом это случится. А теперь это произошло — и всё благодаря Бхактиведанте Свами.

Вечером, после грандиозного пира, Бхактиведанта Свами с учениками вернулись в ашрам Шридхары Махараджи. Шридхара Махараджа заметил вскользь, что Девананда-гаудия-матх делает упор на количестве, тогда как его ашрам стремится к качеству. Не очень понимая, что это значит, Ачьютананда хотел было спросить об этом у Свамиджи, но решил дождаться более удобного момента.

Проведя в Навадвипе девять дней, Свамиджи решил, что пора возвращаться в Калькутту — готовиться в обратный путь в Соединенные Штаты. Он и двое учеников добрались на рикшах до Навадвипы и сели на утренний поезд до Калькутты.

В поезде Ачьютананда робко задал вопрос, который не давал ему покоя:
— Свамиджи, о чем вы говорили со Шридхарой Махараджей?

— О, о многом, — отозвался Свамиджи. — Но если сейчас я расскажу тебе, ты упадешь в обморок.

Помолчав немного, Свамиджи добавил:
— И все же... Я предложил ему стать президентом нашего Общества. Я знал, что он не согласится. Он все держит при себе. Так или иначе, тебе этого не понять. Не питай неприязни ни к кому из моих духовных братьев. Все они великие души. Просто есть некоторые различия в том, что касается проповеди. Даже в мыслях не допускай недобрых чувств по отношению к ним. И в то же время не общайся с ними слишком тесно.

Ачьютананда предположил:
— Может быть, если бы эти двое санньяси, Кешава Махараджа и Шридхара Махараджа, объединились и позаимствовали друг у друга качества...

— Да-да, — ответил Свамиджи, — я вижу, ты меня понял.

Бхактиведанта Свами ехал в Калькутту лишь для того, чтобы подготовиться к отъезду в Америку. У него уже была временная виза, но он надеялся, что, если еще ненадолго задержаться в Индии, Мукунда в Сан-Франциско сможет добиться для него вида на жительство. Последние дни перед отъездом Свамиджи решил провести в доме своей сестры, но прошло несколько дней, и он вдруг почувствовал, что его зовут Божества Радхи-Говинды — Божества, которым он поклонялся еще в детстве.

Когда Свамиджи был еще совсем маленьким, слуга привозил его и его двоюродного брата Сиддхешвара Маллика в коляске во двор храма Радхи-Говинды и подносил к алтарю. А как только Абхай научился ходить, его отец каждый день за руку подводил его к Божествам. Иногда Абхай приходил один и часами простаивал перед Божествами, глядя на Радху и Кришну, которые стояли перед ним во всей Своей красе: с миндалевидными глазами, роскошно одетые и украшенные. Именно ради Их удовольствия он, начиная с пятилетнего возраста, несколько лет подряд проводил Ратха-ятру.

Всего две недели тому назад, когда Свамиджи останавливался в доме сестры, здоровье не позволило ему поехать на север Калькутты, чтобы увидеть Божества, поэтому в Навадвипу он отправился без Их благословения. Но сейчас, хотя он все еще был слаб и очень занят подготовкой к поездке в США, он чувствовал, что Божества его зовут.

В течение последних 150 лет храмом Радхи-Говинды управляли Маллики — одна из ветвей аристократического рода, к которому принадлежал сам Бхактиведанта Свами. Маллики владели целым кварталом на Харрисон-Роуд (ныне — Махатма Ганди Роуд), и деньги, которые они получали от сдачи внаем здания, протянувшегося на целый квартал напротив храма, шли на поддержание пышного поклонения Радхе-Говинде. В те дни Божествам поклонялись на великолепном алтаре, в огромном зале для киртанов. Они были одеты в шелка и украшены позолоченными коронами, усыпанными драгоценными камнями, и ожерельями. В храм ходили все благочестивые вайшнавские семьи, жившие по соседству, а на Джанмаштами, День явления Кришны, приходили даже английские леди и джентльмены.

Но у нынешних Малликов сохранились лишь жалкие остатки европейских произведений искусства и мебели, которой когда-то были обставлены их дома и храм, — следы минувшей эпохи знатности и богатства. А храм Радхи-Говинды пришел в запустение.

Свамиджи было больно смотреть на такое пренебрежение к Господу. Радха и Говинда уже давно перестали быть центром жизни семьи Малликов. Поклонение Им по-прежнему велось (его за деньги поддерживали профессиональные священнослужители), но навещали Радху-Говинду лишь редкие посетители. Всеобщее же внимание было приковано к золотому изображению богини Кали, стоявшему на большом алтаре в зале для киртанов. А Радху и Говинду, которые для многих поколений Малликов были членами семьи, отправили в одну из верхних комнат домовладения. Их одеяния теперь не были такими изысканными, исчезли драгоценные короны и украшения. И уже никто не проводил для Них больших киртанов, как раньше. Лишь по утрам приходил нанятый за деньги брахман, чтобы под молчаливым наблюдением одной-двух вдов провести пуджу: натереть тела Божеств сандаловой пастой, аккуратно нарядить Их в те простые одежды, что у Них еще остались, и повесить Им на шею гирлянды из жасмина.

Сознание Кришны в Индии умирало, умирало от пренебрежения — по крайней мере, здесь, в Калькутте. А во многих других местах — даже во Вриндаване — царила философия майявады, и древние, величественные храмы постепенно превращались в жилища для голубей, обезьян и собак. Как ни печально было это наблюдать, но это лишь усиливало убежденность Бхактиведанты Свами в необходимости вернуться на плодородную почву Запада. Здесь, в Индии, дух преданности угасал, но на Западе он только разгорался — в Нью-Йорке, Сан-Франциско, Монреале, Бостоне...

Если в Индии чистое сознание Кришны умирает, то почему бы не пересадить его в благодатную землю западных стран? Там оно расцветет. Оно распространится по всему миру и вновь вернется на родину. Когда Индия, во всем подражающая Западу, увидит, как процветающие американцы обращаются к сознанию Кришны, она по-новому оценит свою собственную культуру.

Бхактиведанта Свами был свидетелем того, как в Соединенных Штатах начинается революция сознания Кришны. Он не считал себя ее зачинателем; он был слугой Кришны. Господь Чайтанья хотел, чтобы каждый индиец участвовал в распространении сознания Кришны по всему миру. К сожалению, стихи священных писаний, предрекающие появление всемирного Движения сознания Кришны, ставили в тупик даже большинство духовных братьев Бхактиведанты Свами. И они этого не скрывали.

Но скоро они увидят. Запад таил в себе огромный потенциал. Многим своим духовным братьям Бхактиведанта Свами показывал газетные статьи: «Паства Свами», поющая в Томпкинс-сквер-парк, «Древний экстатический танец» в Стэнфордском университете. А нескольких учеников он привез с собой. И это было только начало. Сделать предстояло еще очень многое.

Кто же будет помогать? Б. П. Кешава Махараджа умирал. Шридхара Махараджа не мог путешествовать. Кто еще? Многие индийцы были имперсоналистами, йогами или почитателями полубогов. Стоя перед Божествами Радхи-Говинды и рассказывая Ачьютананде и Раманудже, как он поклонялся Им в детстве и как Они первыми вдохновляли его на пути сознания Кришны, Бхактиведанта Свами глубоко понял, что должен донести сознание Кришны до всего мира, пусть даже в одиночку. Разумеется, он был не один: его окружали ученики, и даже в его отсутствие они открывали новые центры. Очень скоро он должен будет вернуться к ним и снова следить за развитием своего Движения.

Маллики относились к Бхактиведанте Свами скорее как к родственнику, нежели как к духовному учителю. Для них он был "своим", земляком, добившимся какого-то успеха в Америке. Нарендранатх Маллик, его друг детства, называл Свамиджи «Да-да» — «брат» — и постоянно с ним шутил.

Маллики с радостью предоставили Свамиджи и двум его последователям на время их пребывания в Калькутте большую комнату на территории храма. Как обычно, Свамиджи постелил на пол циновку, поставил маленький столик, за которым он писал, а рядом разложил свои скромные пожитки. Здесь он мог изучать и писать книги, принимать гостей и отдыхать. Каждый день местные женщины приносили Свамиджи и его ученикам простой прасад в тиффинах.

Праздник Кали-пуджа привлекал в зал для киртанов (где стояло божество Кали) огромные толпы людей, и Свамиджи регулярно читал там лекции по «Шримад-Бхагаватам». Кроме того, он выступал в домах разных семей из рода Малликов. Хозяева, представители вымирающей бенгальской аристократии, предлагали Свамиджи и его ученикам прасад от Радхи-Говинды: нарезанные фрукты, каштаны, протертый имбирь и бобы мунг, вымоченные в соленой воде.

Большинство из тех, кто приходил к Бхактиведанте Свами, не проявляли подлинного интереса к духовной жизни, а просто хотели его благословений. Пришел один местный брахман, который занимался тем, что ходил от лавки к лавке с несколькими цветками, чашкой воды и латунным сосудом, в котором держал сандаловую пасту и порошок кункумы. Пользуясь этими предметами, он каждый день раздавал владельцам магазинов благословения и получал за это несколько пайс. Зная, что Бхактиведанта Свами вайшнав, брахман пришел к нему за духовным благословением. Его лоб был украшен сразу двумя тилаками: вайшнавским (две вертикальные линии) и шиваитским (три горизонтальные линии). Когда он ушел, Ачьютананда спросил: «Свамиджи, кто это был?». .

— Брахман, который делает свою работу за деньги, — ответил Свамиджи. — Подходя к вайшнавам, он берет у них благословения, а подходя к шиваитам, получает деньги. Надо же ему как-то зарабатывать на жизнь.

Приходил другой человек, который заявил, что хочет обучить спутников Свамиджи хинди. Он попросил Свамиджи помочь ему добраться до Америки, но тот сказал: «Ты должен принять санньясу. Тогда я возьму тебя в Америку».

После двух визитов этот человек исчез.

Однажды пришел какой-то родственник Малликов — маленький, лысый человек с ясными глазами. Он принес с собой книгу, озаглавленную «Занимательная наука». Он задавал философские вопросы — простые вопросы о карме, гьяне и бхакти, — но, не давая Свамиджи договорить, отвечал на них сам. В конце концов, когда гость задал очередной вопрос, Свамиджи спросил:
— А каково ваше мнение на этот счет?

Посетитель дал общий ответ. Но затем, когда Свамиджи начал объяснять, что Господь Кришна, рассказчик «Бхагавад-гиты», — Верховная Личность Бога, гость прервал его:
— Вы можете называть Бога Кришной, можете называть Его Шивой, можете называть Его...

— Нет, — сказал Свамиджи. — Кришна — это Верховный Господь, а все остальные — полубоги.

Гость занервничал и процитировал известного бенгальского имперсоналиста, учившего, что все боги и все методы поклонения — суть одно.

— Он выскочка, — ответил Свамиджи. — «Гита» учит другому. Что это за очередное учение? Сущий бред.

— Если вы будете продолжать в том же духе, — рассерженно сказал гость, — я вынужден буду уйти. Пожалуйста, не критикуйте этого парамахамсу.

— Почему нет? — ответил Свамиджи. — Он выдумщик.

Человек поднялся и направился к выходу.

— Вы не знаете Кришну! — крикнул он и вышел из комнаты.

Свамиджи повернулся к Ачьютананде и Раманудже и улыбнулся:
— Всякий раз, когда пытаешься рассказать им о Кришне, они возмущаются: «Почему только Кришна?». Но ведь именно об этом говорит Сам Кришна. Маттах̣ паратарам̇ на̄нйат: «Нет истины выше Меня». Эти негодяи имперсоналисты развалили Бенгалию.

Однажды какой-то гость дал Свамиджи пожертвование в 200 рупий, и Свамиджи тут же попросил у пуджари старый комплект одежд Радхи и Говинды и вместе с двумя сотнями рупий отдал их нескольким женщинам из храма, попросив сделать для Радхи-Говинды одежды, расшитые золотом.

— Радха и Говинда заботятся о нас, — сказал он. — Вот и мы позаботимся о Них.

У Рамануджи была огромная борода. Он выглядел как обычный хиппи и поэтому везде, где появлялся, создавал неправильное представление о своем духовном учителе. Свамиджи сказал Ачьютананде: «Попроси своего друга побриться». Ачьютананда поговорил с Рамануджей, но тот не побрился. Желая, чтобы его ученик сам пришел к решению сбрить бороду, Свамиджи не стал его больше ни о чем просить, но когда из Америки пришел последний номер журнала «Бэк ту Годхед», Свамиджи осенила идея. Две иллюстрации в журнале изображали, как Харидас Тхакур проповедует блуднице. Став преданной, блудница обрила голову. Показав обе картинки Раманудже, Свамиджи спросил:
— Чем эта отличается от той?

— Не знаю, Свамиджи, — ответил Рамануджа.

— Нет, — сказал Свамиджи, снова указывая на изображения. — Что изменилось на этой картинке?

— Девушка стала преданной.

— Правильно, — кивнул Свамиджи, — а еще?

— А, она обрила голову!

— Да, — улыбнулся Свамиджи. — у преданных голова должна быть обрита.

— Вы хотите, чтобы я тоже обрил голову?

— Да.

Рамануджа повиновался. Но через несколько дней он снова начал отращивать волосы и бороду.

— Отныне, — сказал Свамиджи Ачьютананде, — никаких легких посвящений. Они должны хоть что-то знать.

Рамануджа упорствовал. Свамиджи хотел, чтобы оба ученика после его отъезда остались в Индии и продолжали попытки открыть во Вриндаване «Американский дом». Рамануджа делился впечатлениями со своим другом Мукундой, написав ему в Сан-Франциско:

Пожалуйста, не сомневайся — мы делаем все возможное, чтобы отправить его [Бхактиведанту Свами] в Америку в ближайшее время, но это дурацкое индийское правительство постоянно чинит нам препятствия. Человек, который должен был выдать Свамиджи разрешение на выезд от государственного банка, недавно утонул, поэтому разрешение придется получать в Бомбее. Отъезд задержится. Здесь, в Калькутте, скучать не приходится — мы общаемся с самыми разными людьми. Свамиджи заставляет Ачьютананду и меня выступать с короткими речами. Я приобретаю в этом все больше и больше опыта. Думаю, он просит нас говорить, чтобы доказать аудитории, что мы, американцы, — настоящие вайшнавы. И еще он хочет, чтобы каждый проповедовал сознание Кришны... Здесь очень трудно должным образом заботиться о здоровье Свамиджи. Взять хотя бы то, что в Индии каждый считает своим долгом угостить вас сладостями, а отказываться невежливо. Кроме того, нет отбоя от посетителей. Нет никакой возможности лечь спать раньше 23:00, а Свамиджи по привычке просыпается в 03:00. В этом смысле люди здесь очень невнимательны. Но если я или Ачьютананда просим их уйти, они поворачиваются к Свамиджи и спрашивают, действительно ли нужно уходить, и Свамиджи, естественно, говорит «нет». Его пульс по-прежнему учащен, и иногда настолько учащен, что это нас тревожит. Я советую тебе подыскать хорошего кардиолога, чтобы тот осмотрел Свамиджи... Пожалуйста, найди такого врача и прежде всего позаботься, чтобы Свамиджи мог побольше отдыхать. Слишком ограничивать количество посетителей не стоит: мы заметили, что, если компания подбирается хорошая, общение доставляет Свамиджи большое удовольствие. Пожалуйста, сделай все возможное, чтобы снова привести в норму его пульс. Его "колесница" нуждается в ремонте, чтобы он мог оставаться на этой земле еще хотя бы с десяток лет.

Узнав о том, что Свамиджи собирается скоро вернуться, преданные из разных городов Америки стали все более и более настойчиво просить его приехать в первую очередь в их город. 4 ноября 1967 года Свамиджи написал Мукунде: «Ты говоришь, что мое отсутствие ощущается сейчас сильнее, чем когда бы то ни было, и я тоже считаю, что должен выехать немедленно». Жене Мукунды, Джанаки, он писал: «Каждую минуту я думаю о вас, и, поскольку вы попросили меня по возвращении из Индии приехать в Сан-Франциско, я постараюсь исполнить свое обещание. Я думаю приехать сразу в Сан-Франциско». Под этим же письмом Ачьютананда внизу сделал приписку, сообщая о состоянии здоровья Свамиджи:

Свамиджи выглядит здоровым, он живет и работает по режиму, однако пульс у него продолжает оставаться учащенным. Прошлым вечером он доходил до 95 ударов в минуту — это слишком много даже для него, потому что обычно его пульс колеблется между 83 и 86.

Свамиджи решил больше не ждать, пока Мукунда получит для него вид на жительство в США.

— Я хочу вернуться в вашу страну, туда, где чистый воздух и чистая вода, — сказал он Ачьютананде. — Каждый день я получаю письма от преданных, которые хотят, чтобы я вернулся в Америку. Я думал, что в мое отсутствие они собьются с пути, и даже не хотел ехать в Индию. Но теперь я вижу, что Движение сознания Кришны ширится день ото дня. Мне необходимо быть там и самому следить за его развитием. Поэтому я хочу вернуться в Америку.

Единственным препятствием теперь была задержка с разрешением от Банка Индии — документом, без которого индийский гражданин не мог выехать за границу.

Я готов вылететь в Америку хоть сейчас, но, как вы знаете, наше официальное правительство очень нерасторопно. Хотя прошение о выдаче мне разрешения на выезд было подано уже почти месяц назад, бюрократическая волокита продолжается до сих пор. Чтобы получить визу, мне потребовалось полчаса. Деньги на проезд мне перечислили в течение двух дней, а вот Сберегательный банк Индии, как это ни прискорбно, без нужды тянет резину. Я жду, что разрешение будет выдано мне с минуты на минуту, и как только это произойдет, я отправлюсь в вашу страну.

Ожидая Свамиджи в Сан-Франциско, Мукунда для уверенности послал в Калькутту телеграмму: «Свамиджи, Брахмананда и я согласны, чтобы Вы выезжали немедленно. Сообщите дату приезда. Мукунда».

Свамиджи решил лететь через Токио, где собирался остановиться на один день, чтобы узнать, «есть ли возможность открыть там центр». Из Токио он позвонит Мукунде и сообщит ему время своего приезда в Сан-Франциско. Но прошло уже три недели, а Свамиджи все ждал свое разрешение на выезд.

Тем временем из Нью-Йорка пришли хорошие новости. Компания «Макмиллан» по-настоящему заинтересовалась «Бхагавад-гитой», они начали обговаривать условия контракта. Довольный Брахманандой, Свамиджи написал ему 11 ноября 1967 года письмо, делясь с ним своими планами распространения книг по философии сознания Кришны.

Если у нас будут книги, мы сможем из одного центра в Нью-Йорке или Сан-Франциско распространить нашу религию по всему миру. Поэтому мы должны направить все свои усилия на издание «Бэк ту Годхед» и таких ведических произведений, как «Шримад-Бхагаватам», «Чайтанья-чаритамрита» и т. д...

Чем больше Свамиджи думал о проповеднической деятельности, которая ожидала его в Америке, тем яснее видел, что он сделал до сих пор, что должен сделать еще и как это можно сделать.

Я не согласен с м-ром Альтманом, что мы развиваемся очень медленно. На мой взгляд, даже одна искренняя душа способна управлять проповедническим центром. Вы знаете, что я основал наш центр на Второй авеню, 26, в одиночку. Я рискнул, сняв помещение за двести долларов в месяц. В то время мне никто не помогал. Мукунда тогда был просто моим другом, он не обязан был поддерживать наш центр. Потом присоединились Киртанананда и Хаягрива, но и они не спешили брать на себя ответственность. Однако я поддерживал свое начинание, полагаясь лишь на Кришну, и Кришна послал мне все — и людей, и деньги. Аналогичным образом, если какая-нибудь искренняя душа в любой части мира откроет проповеднический центр, Кришна во всем будет ей помогать. Никто не может проповедовать сознание Кришны, не будучи уполномочен на это Самим Господом. Здесь не помогут ни образование, ни финансовые возможности — лишь искренность намерений всегда помогает нам. Поэтому я хочу, чтобы ты [Брахмананда] оставался ответственным за центр в Нью-Йорке, Сатсварупа пусть отвечает за Бостон, Мукунда — за Сан-Франциско, а Джанардана — за Монреаль. Нандарани и Даянанда пусть возьмут на себя Лос-Анджелес, а Субал дас — Санта-Фе. Таким образом все вы последуете моему примеру, тому, как я действовал на Второй авеню, — когда и проповедь, и приготовление пищи, и литературная работа, и общение с гостями, и пение — все лежало на одном человеке. Я никогда не стремился к большой аудитории. Я готов был петь, даже если никто не придет. Суть пения мантры — в том, чтобы прославить Господа, а не в том, чтобы собрать толпу. Если Кришна услышит и Ему понравится, Он Сам попросит Своих искренних преданных собраться в этом месте. Поэтому я и говорю, что можно открыть тысячи центров, если для каждого из них найдется хотя бы по одной искренней душе. Больше и не надо; этого вполне достаточно. Если есть одна искренняя душа, этого хватит, чтобы открыть новый центр.

12 ноября 1967 года Бхактиведанта Свами написал Кришнадеви:

Скоро я приезжаю в Сан-Франциско. Точную дату приезда я сообщу тебе на следующей неделе. Я хочу увидеть вас и поэтому приеду очень скоро, когда все будет готово. Надеюсь, у тебя все хорошо.

Продолжали поступать сведения от Ачьютананды о здоровье Свамиджи:

Пожалуйста, передайте всем преданным на местах, чтобы хорошо о нем заботились. Его очень трудно удержать — он постоянно перенапрягается, но преданные должны строго за этим следить. Он до сих пор вынужден пить лекарства и принимать ежедневный массаж.

20 ноября 1967 года Бхактиведанта Свами отправил морем в Нью-Йорк более восьмисот экземпляров первых трех томов «Шримад-Бхагаватам». На следующий день он наконец получил свое разрешение на выезд и тут же забронировал билет на рейс авиакомпании «Пан-Американ». Он послал телеграмму Мукунде, что прилетает в Сан-Франциско 24 ноября в 12:45 после полудня.

Но вылет снова пришлось отложить. На этот раз причиной была забастовка, устроенная в Калькутте коммунистами. Люди не вышли на работу, автомобили, автобусы, рикши и поезда стояли. То тут, то там вспыхивали беспорядки. По городу прокатилась волна убийств — политических и не только. Все это время Свамиджи находился в храме Радхи-Говинды.

Мое возвращение в вашу страну решено. Но из-за мелкой революции в Калькутте я пока не могу вылететь... Наши сан-францисские друзья, должно быть, беспокоятся: я послал им две телеграммы, в одной сообщая о своем прилете, а в другой — о его отмене. Посмотрим, что будет дальше.

Прошло еще две недели. Сидя в своей комнате в ожидании окончания забастовки, Свамиджи получил письмо от Умапати — одного из тех преданных, которые в сентябре 1966 года в Нью-Йорке первыми получили у него посвящение. Умапати вот уже полгода как бросил сознание Кришны, но теперь писал, что возвращается. Свамиджи ответил:

Мой долг — научить вас всему, что нужно, и сделать это с должной серьезностью, а долг того, кто учится, — действовать в соответствии с установленными духовными стандартами. Когда ты покинул нас, я просто молился Кришне о твоем возвращении, ибо таков мой долг. Я несу ответственность за возвращение домой, к Кришне, любой праведной души, обратившейся ко мне за духовным просветлением. Из-за сильного давления со стороны майи ученик может неправильно понять духовного учителя, но истинный духовный учитель никогда не отвергает ученика, однажды принятого им. Когда ученик неверно понимает истинного духовного учителя, тот сожалеет о своей неспособности защитить ученика, и сожалеет порой до слез. Я сам убедился в этом, когда еще был жив мой Гуру Махараджа. Один из его учеников принял санньясу, но однажды пришла его жена и силой увела его домой. Мой Гуру Махараджа очень сокрушался и со слезами на глазах говорил, что не смог спасти эту душу. Поэтому мы должны всегда быть настороже, чтобы не попасться на уловки майи, и единственное надежное средство от этого — повторение мантры Харе Кришна без оскорблений.

Получив известие о ссоре в лос-анджелесском храме, Свамиджи написал Нандарани:

Я знаю, что в Лос-Анджелесе срочно требуется мое присутствие. Для этого сделано все возможное, и лишь обстоятельства не позволяют мне вылететь немедленно. Поэтому, пожалуйста, не беспокойтесь. Я приеду к вам в ближайшие две недели.

В конце первой недели декабря забастовка кончилась, и Бхактиведанта Свами снова забронировал билет.

Вы будете рады узнать, что я уже купил билет до Нью-Йорка через Токио и Сан-Франциско. Я вылетаю завтра утром в девять тридцать. Остановки — в Бангкоке и Гонконге. К вечеру буду в Токио. Сутки я проведу там и 14-го вечером вылечу в Сан-Франциско. В Сан-Франциско я прилечу в тот же день, 14-го, в 12:45 по местному времени, рейсом #846 компании «Пан-Американ». Вчера я послал телеграмму с этими сведениями и надеюсь благополучно и без опозданий добраться до места. Я так рад, что вы с Сатьябхамой стараетесь издать «Учение Шри Чайтаньи»! Вы даже не представляете, как рад я услышать эту новость. Когда публикуется новая книга, я чувствую, будто завоевал целую империю. Поэтому старайтесь издавать как можно больше книг. Это повысит престиж нашего Общества и сделает его еще прекраснее. Имперсоналисты не могут сказать людям ничего существенного, но у них есть деньги, и благодаря изданию огромного количества никуда не годной литературы они обрели дешевую популярность. Можете себе представить, насколько могущественным станет наше Общество, когда мы начнем издавать в таких же объемах серьезные книги. Мы должны печатать книги не только на английском языке, но и на других основных языках, таких как французский и немецкий.

Когда наконец наступил день отъезда, Свамиджи дал последние наставления Ачьютананде и Раманудже.

— Молись Господу Кришне, чтобы я смог поехать в Америку, — попросил он Ачьютананду.

— Как я могу? Ведь тогда вы покинете меня.

— Нет, — возразил Свамиджи, — если ты будешь помнить мои наставления, мы всегда будем вместе. Проповедуя, ты станешь сильнее и сможешь глубже понять то, чему я тебя учил. Стоит нам перестать проповедовать, как все потускнеет и утратит жизнь. Даже здесь, в Индии, люди думают, что знают все, но на самом деле это далеко не так. Слушать о Кришне можно бесконечно. Бог безграничен. Так что никто не вправе заявлять: «Я знаю о Боге все». Тот, кто говорит, что знает о Боге все, на самом деле не знает ничего. Поэтому люди будут слушать тебя. Ничего не бойся.

Ачьютананда: В аэропорту я попрощался со Свамиджи и склонился перед ним, а когда вернулся, ощутил пустоту. Я чувствовал себя очень одиноким и слабым. Я вернулся в свою комнату напротив Шри Шри Радхи-Говинды и, читая на четках мантру, стал расхаживать взад и вперед. «Что же я буду проповедовать?». Подо мной сменяли друг друга черно-белые мраморные плиты пола, я наступал на трещины, и между трещинами, и на белые квадраты, и на черные, и так снова и снова. Затем я понял, что не вижу Радху-Кришну. Тогда я сел на пол прямо перед Радхой и Говиндаджи и стал смотреть на Их сияющие фигуры, и глаза мои наполнились слезами.

Весь день, который Бхактиведанта Свами провел в Токио, ушел в основном на то, чтобы доехать до отеля, зарегистрироваться, принять душ, отдохнуть, поесть и на следующий день вернуться в аэропорт, чтобы вылететь в Сан-Франциско. Но все-таки он успел переговорить с одним правительственным чиновником, объяснив ему, что сознание Кришны является универсальной философией, предназначенной пробудить в человеке его изначальное, вечное сознание. Человечество, сказал он, крайне нуждается в сознании Кришны. Однако чиновник выразил уверенность, что японское правительство не станет помогать религиозному движению.

Бхактиведанта Свами был раздосадован. Этот образованный на вид человек оказался настолько невежествен, что принял Движение сознания Кришны за очередную секту. Бхактиведанта Свами хотел, чтобы разумные люди попытались понять сознание Кришны. Он хотел донести до них, что «Гита» — это истинная, трансцендентная наука, выходящая за пределы низшего, мирского познания, сферы чувств и ума. Но ему нужно было торопиться на самолет. Японии придется подождать...

Для пассажиров и экипажа самолета Бхактиведанта Свами был обыкновенным пожилым индийцем, одетым в шафрановые одежды. Сначала стюардессы даже не знали, говорит ли он по-английски, но, когда Свамиджи попросил у них фруктов, они поняли, что он знает английский, и он им очень понравился. Он спокойно сидел, надев очки, и читал старинную книгу, какое-то индийское писание, не отрываясь от нее часами, или начинал шевелить губами, перебирая пальцами индийские четки в полотняном мешочке. Время от времени он отдыхал, укрывшись пледом и закрыв глаза.

Никто не знал, да и не хотел знать, чем он занимается, никто даже не подозревал, что горячие молодые сердца с нетерпением ждут его в Сан-Франциско и что издательство «Макмиллан» в Нью-Йорке собирается опубликовать его английский перевод «Бхагавад-гиты». Не знали они и того, что у него уже есть проповеднические центры в двух странах и он планирует открыть их повсюду в мире. Пока тянулись часы полета, Свамиджи терпеливо сидел на своем месте, читая на четках мантру и думая о Кришне.

После десятичасового перелета самолет приземлился в Сан-Франциско. Вместе с другими пассажирами Свамиджи прошел к выходу. Еще до того как Свамиджи дошел до здания аэровокзала, он, спускаясь по длинному приставному туннелю, увидел Говинду даси и других учеников, которые улыбались и махали ему руками из-за стеклянной стены. Когда он вошел в здание аэровокзала и подошел к стеклу, его ученики попадали на колени, выражая ему свое почтение. Когда они подняли головы, он улыбнулся им и продолжил свой путь по коридору, а они пошли вместе с ним с другой стороны стеклянной перегородки. Вскоре, однако, он потерял их из виду, когда стал спускаться по лестнице, чтобы пройти иммиграционный и таможенный контроль.

Помещение на нижнем этаже, где пассажиры проходили досмотр, тоже было отгорожено стеклом, так что Свамиджи мог видеть, как его с нетерпением ожидают более пятидесяти преданных и друзей. Поймав на себе его взгляд, они хором прокричали: «Харе Кришна!».

Преданным казалось, что Свамиджи выглядит замечательно. За шесть месяцев, проведенных в Индии, он загорел, помолодел и выглядел еще более неземным. Он улыбался и победно поднимал руки, приветствуя их. Преданные плакали от счастья.

Стоя в очереди на таможенный досмотр, Свамиджи услышал киртан, который устроили преданные; стекло только отчасти заглушало звук. Таможенники не обращали на пение никакого внимания, хотя связь между ликующими певцами и одетым в шафрановые одежды пассажиром заметить было совсем нетрудно.

Свамиджи ждал в очереди, время от времени поглядывая на поющих учеников. Восемьсот томов книг и несколько ящиков музыкальных инструментов он отправил почтой, так что с собой у него был только один чемодан, который он предъявил таможеннику для досмотра. Таможенник методично проверил его содержимое: хлопчатобумажные сари для девушек, шелковые гирлянды для Джаганнатхи, караталы, шафрановые дхоти и курты, терка для кокосового ореха и маленькие пузырьки с аюрведическими лекарствами.

— Что в них? — осведомился таможенник.

Пузырьки выглядели подозрительно, и он подозвал другого таможенника. Задержка. Ученики Свамиджи заволновались, видя, как тупоголовый таможенник роется в вещах Свамиджи, открывает плотно закрытые пузырьки, нюхая и проверяя их содержимое.

Таможенники как будто остались довольны. Свамиджи попытался закрыть чемодан, но не смог справиться с молнией. Опять задержка. Сгорая от нетерпения, преданные продолжали петь и наблюдали, как стоявший позади Свамиджи джентльмен помогает ему закрыть чемодан.

Свамиджи прошел к стеклянным дверям. Пение становилось все громче. Как только он шагнул за дверь, какой-то преданный затрубил в раковину, и рев ее разнесся по всему залу. Преданные надели на Свамиджи гирлянды и, окружив его плотной толпой, со всех сторон протягивали ему цветы. Он оказался в их толпе, как любимый отец оказывается в объятиях соскучившихся по нему детей.

Следующие материалы:

ГЛАВА 29: Масса возможностей и мало времени

Монреаль,
август 1968 года

ШРИЛА ПРАБХУПАДА беседовал у себя в комнате с несколькими своими учениками.

— Ну что, Аннапурна, есть какие-нибудь новости? — спросил он.

Аннапурна — молодая девушка, англичанка. Несколько месяцев назад ее отец написал из Англии о том, что если преданные приедут туда, то он, может быть, предоставит в их распоряжение свой дом.

— Да, — ответила она.

— Итак, каковы теперь наши планы?

Аннапурна молчала.

— Что тебе пишет отец? Может ли он нас чем-нибудь обнадежить?

— Да он старается обнадежить меня, но говорит, что, если мы приедем туда, он не сможет пустить нас к себе.

Прабхупада был разочарован.

— Ну что ж, ничего не поделаешь. Значит, такова воля Кришны. Когда мы кому-то проповедуем, то должны стоять перед ним, смиренно сложив ладони, и говорить: «Мой господин, пожалуйста, примите сознание Кришны».

— Прабхупада, — подал голос Прадьюмна, — я недавно читал книгу одного известного свами-атеиста...

— Правда?

— В конце книги помещено несколько писем, я их просмотрел ...

— Нам нет никакого дела до книг свами-атеиста, — отрезал Прабхупада.

— Его философские рассуждения я не читал, — стал оправдываться Прадьюмна. — Я только хотел узнать, какими приемами он пользовался, когда жил в Америке. Он решил поехать в Европу, и у него был богатый покровитель, который за полтора месяца объехал Францию, Англию, Германию, Швейцарию и Голландию, организовал для свами лекции, а затем вернулся назад. Этот свами в основном так и ездил. У него было один-два влиятельных поклонника, которые все для него устраивали. Они организовывали для него лекции, подготавливали общественное мнение...

— Ты сможешь так все организовать? — спросил Прабхупада.

— Я подумал вот о чем: в Лондоне есть Королевское Азиатское общество. Кажется, Бхактивинода Тхакур был его членом.

— Но где санга [общество] самого Бхактивиноды Тхакура? — спросил Прабхупада.

— Его нет, — продолжал Прадьюмна, — но все же можно поискать людей, с которыми вы могли бы вступить в переписку и которые захотели бы финансировать ваши поездки.

— Этот свами, говорил ли он что-нибудь о Кришне? — спросил Прабхупада.

— Нет.

Шрила Прабхупада задумался. Остановиться в Англии ему будет негде. Прадьюмна может сколько угодно рассуждать о влиятельных покровителях, которые приезжают раньше и все устраивают, да только где их взять? Пока что у него есть лишь одна застенчивая девушка, которая даже рот боится раскрыть и отец которой не собирается им помогать, да еще Прадьюмна, читающий книги свами-атеиста и рассуждающий о Королевском Азиатском обществе, — то есть ничего реального. Тем не менее Шрила Прабхупада не собирался отказываться от своих планов. Некоторое время назад он попросил Мукунду и Шьямасундару отправиться в Лондон и попробовать открыть там центр ИСККОН. Они согласились и через несколько дней должны были приехать в Монреаль из Сан-Франциско.

Духовный учитель Прабхупады, Шрила Бхактисиддханта Сарасвати, хотел распространить сознание Кришны в европейских странах. Еще в тридцатые годы он отправил в Лондон своих самых опытных проповедников-санньяси, но те вернулись с пустыми руками. Млеччхов невозможно научить сознанию Кришны, жаловались они. У европейцев не хватает терпения даже на то, чтобы высидеть лекцию по вайшнавской философии. Один санньяси встретился с Маркизом Шетлендским, который с любопытством спросил:
— Свамиджи, а вы можете сделать меня брахманом?

Санньяси заверил Маркиза Шетлендского, что это вполне возможно, однако только при условии, что тот откажется от мяса, одурманивающих средств, азартных игр и недозволенных половых отношений.

— Это невозможно! — ответил лорд.

В тот раз санньяси решили, что точно так же ответят и остальные европейцы, и, заключив, что вайшнавизм никогда не приживется на Западе, вернулись в Индию. Но Шрила Прабхупада верил, что его ученики добьются успеха и помогут ему основать центры ИСККОН в Европе, так же как они сделали это в Северной Америке. Разумеется, их успех несказанно обрадует Шрилу Бхактисиддханту Сарасвати. Прабхупада рассказал ученикам притчу о человеке, который увидел на дороге бутылочную тыкву, поднял ее, затем нашел палку и струну и тоже подобрал их. Сами по себе эти вещи были бесполезны. Но, соединив тыкву, палку и проволоку, человек сделал вину и начал играть, извлекая из нее чудесные звуки. Точно так же Шрила Прабхупада, приехав на Запад, подобрал нескольких отверженных молодых людей, да и сам он тоже был отвергнут жителями Нью-Йорка. Однако по милости Кришны их союз оказался удачным. Если его ученики сохранят искренность и будут следовать его указаниям, в Европе их ждет успех.

Три супружеские пары — Мукунда и Джанаки, Шьямасундара и Малати (с маленькой дочкой Сарасвати), а также Гурудас и Ямуна — приехали в Монреаль, горя желанием поскорее отправиться в Лондон. Эти супружеские пары основали храм в Сан-Франциско, где у них была возможность очень близко общаться со Шрилой Прабхупадой. Они помогли ему познакомить хиппи Хайт-Эшбери с киртаном, прасадом и Ратха-ятрой. Теперь они хотели помочь ему принести сознание Кришны в Лондон.

Прабхупада попросил их побыть с ним в Монреале одну-две недели, чтобы он научил их, как нужно вести киртан. Пение мантры Харе Кришна — не театральное представление, это выражение религиозных чувств, и надлежащим образом вести киртан могут только чистые преданные, а не профессиональные музыканты. Но если ученики Прабхупады смогут искусно исполнять киртан, лондонцам будет легче по достоинству оценить сознание Кришны.

Мысль о том, что его ученики поедут проповедовать в Англию, приводила Прабхупаду в восторг. Выступая с киртанами, они добьются гораздо большей популярности, чем йоги с их гимнастикой и медитацией на безличный Абсолют. Когда стало ясно, что проповедь в Лондоне — не пустая затея, Прабхупада начал делиться с учениками дальнейшими планами. Казалось, у него есть сотни продуманных до мелочей программ по распространению сознания Кришны по всему миру — нашлись бы только энтузиасты, которые согласятся помочь.

На ежедневных репетициях Прабхупада учил преданных петь «Харе Кришна» и вайшнавские бхаджаны — сначала медленно, но постепенно наращивая темп. Он часто останавливал их и просил начать сначала. Внимательно слушая, как поет Ямуна, он время от времени прерывал ее и поправлял произношение.

Проведя в Монреале две недели, группа проповедников собралась на последнюю встречу со своим духовным учителем. Прабхупада посылал их в Лондон, чтобы открыть там проповеднический центр, во исполнение мечты Бхактисиддханты Сарасвати. Он рассказал ученикам, что санньяси, которых посылал в Англию Шрила Бхактисиддханта Сарасвати, ограничились тем, что прочитали несколько лекций в разных местах и сфотографировались на память с лордами и леди, а затем вернулись в Индию. Но Прабхупада хотел, чтобы его ученики смело выходили на улицы и пели святое имя, вдохновляя на это других.

Именно так проповедовал Господь Чайтанья, когда путешествовал по Южной Индии. В «Чайтанья-чаритамрите» говорится, что каждый, кто видел Господа Чайтанью, наполнялся экстазом любви к Богу, начинал петь святое имя и просил об этом других. И когда люди видели его, переполненного блаженством, в их сердцах также пробуждался экстаз любви к Богу, и так волны экстатической любви к Кришне поднимались и расходились по всем сторонам света.

Прабхупада предсказывал, что, услышав, как преданные поют «Харе Кришна», лондонцы сами станут преданными и начнут учить других, и сознание Кришны будет распространяться все дальше. Требовалось только одно — чтобы их пение было чистым, свободным от всяких корыстных мотивов. Прабхупада всех заражал энтузиазмом, и с каждым его словом вдохновение все больше и больше наполняло сердца учеников.

Когда Мукунда спросил, есть ли у Прабхупады какие-то конкретные, практические указания, тот в ответ рассказал историю. В юности он однажды посмотрел фильм с участием комика Макса Линдера. Действие происходило на торжественном балу, на открытом воздухе. Вокруг танцевальной площадки располагались аллеи со скамейками, на которых сидели и отдыхали влюбленные парочки. И вот какие-то озорные мальчишки намазали одну из скамеек клеем. А один молодой человек и его подруга взяли и уселись на эту скамейку.

— Когда этот молодой человек встал, — смеясь рассказывал Прабхупада, — фалды его фрака разорвались.

Не подозревая о том, что произошло, парочка вернулась на бал, но теперь взгляды всех танцующих были прикованы к ним. Не понимая, почему он вдруг оказался объектом всеобщего внимания, молодой человек зашел в комнату для переодевания и в зеркале увидел, что фалды его фрака разорваны. Тогда он разорвал весь фрак, до самого воротника, вернулся к партнерше и закружил ее в бурном танце.

После этого другой мужчина, словно не желая ни в чем уступать первому, разорвал свой фрак и со своей партнершей тоже присоединился к танцу. А затем, один за другим, разрывая свои фраки, за ними устремились все танцующие.

К концу истории преданные хохотали во весь голос. Постепенно смех утих и все разошлись. И только приехав в аэропорт, Мукунда, беседуя со Шьямасундарой, начал понимать, насколько гениально ответил Шрила Прабхупада на его вопрос. Своей смелой, вдохновенной и уверенной проповедью они, несомненно, будут привлекать людей, но поначалу, как и в этой комедии, «вольются в танец» не все. Может быть, первое время на преданных даже будут смотреть как на сумасшедших. Но, несмотря ни на что, они будут давать людям сознание Кришны — величайший и редчайший дар, и разумные люди, даже если сначала будут насмехаться, со временем его оценят.

В отличие от духовных братьев Шрилы Прабхупады, с их "сдержанной" тактикой, его ученики, посланные с миссией в Лондон, следуя наказу гуру, будут действовать совсем иначе: они будут устраивать в Лондоне публичные киртаны. И если духовные братья Прабхупады во многом копировали англичан, то сам он хотел, чтобы англичане начали подражать вайшнавам. Для того чтобы появиться на улицах Лондона с обритой головой и в дхоти, нужна была смелость. Но сама мысль о том, что они будут петь, выполняя наказ Господа Чайтаньи, воодушевляла преданных. А люди последуют за ними — медленно, но верно, ибо такова воля Господа Чайтаньи.

Визит Шрилы Прабхупады в Монреаль выпал на начало лета 1968 года, через шесть месяцев после его возвращения в Америку. Живя в Индии, с июля по декабрь 1967-го он восстанавливал свое здоровье, а 14 декабря вернулся в Сан-Франциско. Пробыв там несколько недель, Прабхупада отправился в Лос-Анджелес, где небольшая группа его учеников открыла храм, взяв в аренду помещение магазинчика в районе, где жили чернокожие и испанцы среднего достатка. Магазинчик был пуст, а сам дом стоял на отшибе. Прабхупада пробыл там два месяца: читал лекции и проводил киртаны, давая своим ученикам силы и воодушевляя их. Хотя шум в голове по-прежнему мешал ему работать, в теплом, солнечном климате Южной Калифорнии он чувствовал себя неплохо и продолжал переводить «Шримад-Бхагаватам», надиктовывая текст на магнитофонные ленты и пересылая записи в Бостон, чтобы там их перепечатали на машинке.

Однажды на квартиру к Шриле Прабхупаде пришел корреспондент журнала «Лайф» и взял у него интервью для готовящейся статьи под названием «Год Гуру».

Вышедшая статья представляла Шрилу Прабхупаду и его Движение наряду с другими гуру, и, хотя там была напечатана его большая цветная фотография и приводился положительный отзыв репортера о посещении нью-йоркского центра ИСККОН, Прабхупада остался недоволен. Ему не понравилось, что его поставили в один ряд с псевдо-гуру, учившим вымышленным формам йоги и медитации.

В мае 1968 года, через несколько месяцев после отъезда из Лос-Анджелеса, Шрила Прабхупада впервые посетил центр ИСККОН в Бостоне, где несколько его учеников также обосновались в помещении бывшего магазинчика. Он прочитал много лекций в местных учебных заведениях, в том числе в Гарварде и Массачусетском технологическом институте. В последнем, обратившись к аудитории, состоявшей из студентов и преподавателей, он задал вопрос:
— Где в этом университете факультет, на котором преподается наука о различии живого и мертвого тел?

К сожалению, эта важнейшая из наук, наука о живой душе, здесь не преподавалась.

После Бостона Шрила Прабхупада приехал в Монреаль и, проведя там три месяца, вылетел в Сиэтл, где пробыл месяц. Затем он нанес короткий визит в Санта-Фе (штат Нью-Мексико), где центр ИСККОН располагался в крошечном магазинчике, в одиноко стоящем здании.

Прабхупада постоянно путешествовал — из центра в центр, из города в город. Он делал это, чтобы учить преданных, укреплять их веру и беседовать с новичками. На его лекции приходили толпы молодых людей, но Прабхупада видел, что жизнь многих из них уже почти загублена беспорядочными половыми связями и наркотиками. Все они были детьми из обеспеченных семей, но теперь стали хиппи, бесцельно слоняющимися по улицам. По милости Кришны, теперь некоторые из них получили шанс спастись.

Даже в Индии, поправляясь после болезни, Прабхупада все время думал о том, как он вернется в Америку и продолжит начатое там дело. Индийцы, казалось, стремились только к одному — удовлетворять свои чувства, подражая американцам. Однако многие молодые американцы, разочаровавшиеся в богатстве своих отцов, не хотели жить в небоскребах или продолжать отцовское дело. Живя в Нью-Йорке и Сан-Франциско, Прабхупада видел, что тысячи молодых людей ищут альтернативу материалистическому образу жизни. Разочарованные в жизни, они были готовы к тому, чтобы воспринять духовное знание.

Его ученики, которые все еще оставались неофитами, ничего не знали о духовной жизни и зачастую очень мало знали о материальной. Но, поскольку они искренне приняли сознание Кришны, Шрила Прабхупада был уверен, что их недостатки не помешают их духовному совершенствованию. Красивые от природы, эти американские юноши и девушки выглядели сейчас грязными и угрюмыми. Однако мантра Харе Кришна постепенно возвращала их к жизни, подобно тому как муссонные дожди возвращают к жизни землю Вриндавана, одевая ее покровом свежей листвы и травы. И, подобно павлинам во Вриндаване, которые порой танцуют, охваченные восторгом, преданные, освободившись от материальных оков, в экстазе танцуют и поют святые имена Господа. Когда один репортер спросил у Прабхупады: «Ваши ученики — хиппи?» — Прабхупада ответил: — «Нет, мы не хиппи. Мы — хэппи [счастливые]».

Шрила Прабхупада был не просто путешествующим лектором или официальным наставником, он был духовным отцом своих учеников. Они считали его своим настоящим отцом, и он видел, что они преданы ему и любят его гораздо сильнее, чем члены его собственной семьи. Эти молодые американцы — "цвет нации", как называл их Прабхупада, — получили благословение Господа Чайтаньи и несли его своим соотечественникам. Прабхупада говорил, что его американские ученики спасут свою страну. Он дал им метод, но применить его они должны были сами.

Шрила Прабхупада любил своих учеников, и они любили его. Из любви к ним он дарил им величайшее сокровище, а они из любви к нему следовали его указаниям. В этом заключается сущность духовной жизни. И их любовь была залогом роста Движения сознания Кришны в будущем. Некоторые из его учеников пали, вернувшись к прежнему образу жизни. Но Прабхупада искал те искренние души, которые останутся с ним до конца. Это самое главное, говорил он. Одна луна затмевает множество звезд на небосклоне. Подобно этому, даже горстка искренних преданных может совершить чудеса. Искренние и разумные останутся, и Господь Чайтанья Махапрабху даст им силы исполнить Его желание — принести миру любовь к Кришне. Идя этим путем, преданные достигнут совершенства. Многие ученики чувствовали, что это происходит уже сейчас. Сознание Кришны приносило плоды — потому, что они относились к духовной практике искренне, и потому, что Прабхупада заботливо и терпеливо взращивал молодые побеги трансцендентного любовного служения, которые он посадил в их сердцах.

Лос-Анджелес
Октябрь 1968 года

Вернувшись в Лос-Анджелес, Шрила Прабхупада увидел, что преданные в этом городе живут и поклоняются Богу в престижном месте — на Холливуд-бульвар. Большая группа санкиртаны, организованная его учеником Тамала-Кришной, целыми днями пела на улицах мантру Харе Кришна и в невиданных прежде количествах продавала журналы «Бэк ту Годхед» — по двести журналов в день, на сумму более ста долларов.

Но затем, вскоре после приезда Шрилы Прабхупады, владелец здания на Холливуд-бульвар выгнал преданных. Не имея храма, преданные разбрелись по всему городу, однако почти каждый вечер собирались в чьем-нибудь гараже, временно предоставленном в их пользование, и Прабхупада пел вместе с ними «Харе Кришна» и читал лекцию.

Потом они взяли в аренду бывшую христианскую церковь на бульваре Ла-Сьенага. Шрила Прабхупада ввел в новом храме более упорядоченное поклонение Божествам и поднял качество воскресных "пиров любви". Теперь каждую неделю сотни гостей приходили на новый, специально организованный праздник с роскошным пиром. Эти программы в Лос-Анджелесе очень воодушевили Шрилу Прабхупаду и навели его на мысль сделать нечто подобное во всех центрах ИСККОН.

Прабхупада собирался в Англию. Но сначала ему хотелось посетить ферму в Западной Виргинии, организованную его учениками, и, кроме того, он обещал преданным из Сан-Франциско в июле побывать у них на Ратха-ятре. И одних только этих поездок, предпринимаемых для расширения и укрепления ИСККОН, с лихвой хватило бы на то, чтобы занять все его время без остатка. Но Прабхупада никогда не забывал и о своих литературных трудах — переводе и комментировании ведических текстов.

В декабре, находясь в Лос-Анджелесе, Шрила Прабхупада приступил к работе над «Нектаром преданности», кратким изложением «Бхакти-расамрита-синдху» Рупы Госвами. «Нектар преданности» должен был стать своего рода учебным пособием для всех его последователей — пособием, в котором подробно описана теория и практика бхакти-йоги. Одновременно с «Нектаром преданности» Прабхупада начал работать над книгой «Кришна, Верховная Личность Бога» — пересказом Десятой песни «Шримад-Бхагаватам». Приходя в храм только по воскресеньям, большую часть времени он проводил в небольшом домике на окраине Беверли-Хиллз, где напряженно трудился над двумя этими важными книгами.

Самым грандиозным замыслом Шрилы Прабхупады было издание шестидесятитомного «Шримад-Бхагаватам». Эту работу он начал в Индии, в 1959 году, и никогда не забывал, что пытается воплотить в жизнь этот грандиозный замысел уже на закате лет. Теперь, когда Кришна дал ему все возможности и для переводов, и для путешествий, работа его шла огромными темпами.

Шрилой Прабхупадой двигало желание духовного учителя, Шрилы Бхактисиддханты Сарасвати. А сколько времени отведено ему на выполнение его миссии — на то воля Кришны. На все воля Кришны: «Если Кришна хочет убить тебя, никто не сможет тебя спасти; а если Кришна хочет спасти тебя, никто не сможет тебя убить». Но несмотря на то, что Прабхупада всегда пребывал в трансцендентном сознании, неподверженном влиянию старости, он прекрасно понимал, что жить ему осталось не так долго. Он постоянно думал о духовном движении, которое охватит все народы и культуры, и именно ради этого движения он начал "гонку на время".

Шрила Прабхупада сознавал неотложность своей миссии, и это было вполне естественно для проповедника-вайшнава, который хочет задействовать всех и каждого в любовном служении Кришне. Если сбитые с толку обусловленные души Кали-юги не обретут сознания Кришны, им придется нести ужасную расплату за греховную жизнь. И понимание неотложности начатого дела было выражением сострадания Шрилы Прабхупады. Он хотел спасти закоренелых материалистов, не подозревающих о существовании души. Ведь если они проживут свою жизнь в человеческом теле напрасно, им придется страдать миллионы лет, пока они вновь не обретут шанс пробудить свое сознание Кришны и вернуться к Богу.

Сердечный приступ, пережитый в 1967 году, побудил Прабхупаду действовать быстрее. До приступа он мог позволить себе часами играть на барабане и часто работал за двоих, но Кришна сделал ему недвусмысленное предупреждение. Прабхупада сам говорил, что во время этого сердечного приступа должен был умереть, но молитва учеников — «Наш учитель еще не закончил свой труд. Пожалуйста, защити его» — спасла его, Кришна позволил ему остаться. В 1965 году, на борту «Джаладуты», его сердце также чуть было не остановилось. Но и тогда Кришна спас ему жизнь.

Объем работы, которую предстояло сделать, был неимоверен: имей он в запасе много лет и хорошее здоровье, этого все равно бы не хватило. Шрила Прабхупада знал, что в будущем многие придут на помощь его Движению сознания Кришны, и, заручившись их поддержкой, оно продолжит сдерживать напор Кали-юги и таким образом спасет мир. Это предсказывал Сам Чайтанья Махапрабху, и Прабхупада знал, что так оно и случится. Но задача заложить основу для осуществления столь масштабного дела целиком и полностью лежала на нем. И он работал без остановки, зная, что, если не построить прочный фундамент, вся его миссия впоследствии может потерпеть крах.

Начиная с самых первых дней успеха Шрилы Прабхупады в Нью-Йорке в 1966 году, Кришна показывал, что возможности распространения сознания Кришны безграничны. Но много ли времени? Только Кришна мог ответить на этот вопрос: все зависело от Него. Прабхупада всегда помнил о размахе своей миссии, как и о том, что время, выделенное ему для ее выполнения, неудержимо стремится к концу.

— Я пожилой человек, — часто говорил он своим ученикам. — Я могу уйти в любую минуту.

Каждую неделю Шрила Прабхупада получал письма из Лондона. Шел декабрь 1968 года. Преданные проповедовали там уже четыре месяца, но храма у них по-прежнему не было. Не было даже места, где можно было бы жить и вместе поклоняться Кришне. Их проповедь сводилась в основном к тому, чтобы посещать семьи индусов и проводить там киртаны и раздавать прасад. Прабхупада поначалу одобрял эту тактику, но, получив несколько отчетов, пришел к выводу, что она не оправдывает надежд. Преданным не стоит особо надеяться на индусов, сказал он. «Из-за многих лет иностранного владычества они перестали разбирать, что к чему, и утратили свою культуру... Меня больше заботит проповедь европейцам и американцам».

Для преданных его слова были как гром среди ясного неба, но они поняли, что духовный учитель прав. Твердо решив сменить тактику, преданные тут же принялись читать лекции в колледжах и университетах и петь на улицах. Они проповедовали англичанам и чувствовали, что находятся на верном пути. Получив от учеников письмо, где говорилось, что, хотя результаты их проповеди невелики, они "сеют семена", Прабхупада ответил:

Что касается аналогии с семенами сознания Кришны, могу вам сказать, что на этот счет есть одна бенгальская поговорка: са буре меойя пхале. Это значит, что таким деревьям, как каштаны, гранаты, или другим полезным фруктовым или ореховым деревьям требуется какое-то время, прежде чем они начнут плодоносить. Любая вещь, имеющая какую-то ценность, приходит к нам ценой тяжелой борьбы и усилий. А ценнейший из всех плодов — сознание Кришны. Поэтому, чтобы достичь результата, мы должны проявлять терпение и энтузиазм. И тогда, даже если дела идут не так, как нам бы хотелось, это нас не расстроит. Как бы то ни было, ваш добросовестный труд уже почти принес плоды. Всегда полагайтесь на Кришну и продолжайте действовать с энтузиазмом, терпением и уверенностью.

Весной и летом 1969 года Шрила Прабхупада продолжал свои поездки по центрам ИСККОН в Америке. Находясь в Лос-Анджелесе, он послал Гаурасундару и Говинду даси проповедовать на Гавайи. Вскоре он получил от них приглашение приехать на Гавайи, где, по их словам, был сезон манго. В марте он исполнил их просьбу, но, приехав, обнаружил, что никакого сезона манго там нет, а ученики так толком ничего и не сделали. Оба они устроились на работу, чтобы добыть себе хоть какие-то средства к существованию.

Нью-Йорк
9 апреля 1969 года

Прабхупада отправился в Нью-Йорк, колыбель Общества сознания Кришны, где его Движение росло и развивалось уже около трех лет. Хотя центр давно встал на ноги и его книги распространялись, Шриле Прабхупаде все равно приходилось время от времени наведываться туда, чтобы поддержать преданных. Его присутствие придавало им решимости и отваги. Семь месяцев они жили и проповедовали без него, но его визиты — когда он сидел в своей комнате, тепло и сердечно общаясь с ними, — были для них жизненно необходимыми. Ничто не могло сравниться с этими задушевными встречами.

Много преданных, новых и старых, собралось в квартире Прабхупады на Второй авеню, в доме №26.

— Был у меня один репортер, из «Гонолулу адвертайзер», — сказал Прабхупада. — Он задавал мне вопросы, а потом написал статью «Свами — маленький человек, но исполняет великую миссию». Так и есть. Я — маленький. Но моя миссия — нет.

Брахмананда показал духовному учителю глобус со значками, которыми были отмечены центры ИСККОН.

— Недавно открылся еще один, в Северной Каролине, — сказал он.

— Значит, всего их стало пятнадцать? — спросил Прабхупада.

Улыбаясь, он оглядел преданных.

— Я хочу, чтобы каждый из вас основал по центру. Разве это так трудно? Возьмите с собой мридангу. К вам присоединится кто-нибудь еще, он возьмет караталы. Когда я приехал сюда, Брахмананда и Ачьютананда танцевали. А после пения мантры Харе Кришна сотни людей придут к вам и с удовольствием будут петь и танцевать вместе с вами.

— Это касается и девушек? — спросила Рукмини.

— Какая разница? — ответил Прабхупада. — Кришна не делает различий — женское платье или мужское. Я имею в виду, что женское тело слабее, но в духовной жизни тело значения не имеет. Супруга Господа Нитьянанды, Джахнавидеви, проповедовала после Его ухода. Прежде всего вы должны изучить философию. Вы должны уметь отвечать на вопросы. Кришна даст вам разум. Я ведь тоже не был готов отвечать на все эти вопросы, но Кришна дал мне разум.

Пробыв в Нью-Йорке восемь дней, Шрила Прабхупада отправился в Буффало. В Университете штата Нью-Йорк в Буффало Рупануга вел официальный курс «Кришна-йоги», и к нему записалось около шестидесяти студентов, которые регулярно повторяли на четках мантру Харе Кришна. Там Прабхупада пробыл несколько дней, прочел несколько лекций и дал посвящение ученикам, после чего отправился в Бостон, чтобы совершить еще несколько обрядов посвящения и свадебных церемоний.

Колумбус, штат Огайо
9 мая 1969 года

Преданные организовали программу, во время которой на сцене Университета штата Огайо должны были выступить Прабхупада и Аллен Гинзберг.

С самых первых дней существования Движения сознания Кришны в Нижнем Ист-Сайде Аллен был другом преданных. Вскоре после приезда Шрилы Прабхупады в Колумбус Аллен навестил его, и в течение нескольких часов они говорили о философии. Аллен, как и всегда, держался с Прабхупадой по-дружески. Однако он сомневался, сможет ли сознание Кришны завоевать популярность среди американцев.

— Америка, — сказал он, — нуждается в едином, массовом религиозном движении, которое объединит всех.

— Ну вот вам Кришна, — ответил Прабхупада. — Всепривлекающий. Вы можете сказать: «Почему именно Кришна?». Но вы ведь спрашиваете о том, что объединит всех, поэтому я и говорю: «Вот вам Кришна». Вы можете задуматься: «Почему именно Кришна?». Я скажу: «А почему нет?». Все, чего вы ждете от Всевышнего или Объединяющего, есть в Кришне.

Аллен ответил, что, если Прабхупада хочет сделать свое Движение массовым, ему придется исключить из него многие "сектантские" элементы индуизма, такие как одежда, пища и санскрит.

— Сознание Кришны, — ответил Прабхупада, — не секта и не индуизм. Господь Чайтанья говорил, что можно повторять любое имя Бога, главное - повторять. Что касается пищи - приемлема любая пища, при условии, что она приготовлена только из вегетарианских продуктов. И американцы вовсе не обязаны носить дхоти и брить головы. А мантра Харе Кришна вполне понятна и отнюдь не является чем-то чужеземным.

Аллен не согласился: «Мантра Харе Кришна, сказал он, звучит для американца чуждо, непривычно. Возможно, стоит подумать о какой-то другой, более "американской" мантре?».

— Это уже и так происходит, — ответил Прабхупада. — Одним нравится то, другим - другое. И так будет до скончания века. Что же касается нас, то мы ищем центр всего. И центр этот - здесь.

Около тысячи студентов заняли свои места в Хичкок-холле, и еще тысяча толпились вдоль проходов и на сцене. Программа началась с киртана, который вел Аллен Гинзберг. Затем он представил аудитории Шрилу Прабхупаду, и тот прочитал лекцию. Когда Прабхупада начал второй, заключительный киртан, студенты пришли в такой неописуемый восторг, что те, кто сидел в зале, повскакивали с мест и начали танцевать (кое-кто даже прыгал на креслах), а потом к ним присоединились и те, кто сидел между рядами и на сцене. Оказавшись в самом сердце этого оглушительного киртана из почти двух тысяч голосов, Прабхупада начал танцевать. Стоя на кафедре, с воздетыми кверху руками, он подпрыгивал на месте, а потом стал разбрасывать цветы из своей гирлянды. Студенты в попытке поймать эти цветы устраивали потасовки. Мощный, наполненный экстазом киртан продолжался почти час, пока Шрила Прабхупада наконец не остановился.

После этого вокруг Прабхупады столпились сотни студентов, засыпая его вопросами. Покидая зал, многие из них продолжали петь, а некоторые уходили, плача от неведомых им прежде духовных переживаний. На следующий день об экстатическом вечернем киртане в Хичкок-холле говорил весь университет. Прабхупада был доволен. Он написал об этом событии преданным в Лос-Анджелесе:

Вчера в Университете штата Огайо у нас состоялась потрясающая встреча. Около двух тысяч студентов танцевали, хлопали в ладоши и пели вместе с нами. Итак, стало ясно, что студенты очень восприимчивы к нашей философии.

Новый Вриндаван
21 мая 1969 года

В сопровождении Киртанананды Свами и Хаягривы Шрила Прабхупада отправился на ферму Новый Вриндаван, расположенную в горах Западной Виргинии. Когда их автомобиль застрял на соседнем поле, неподалеку от входа на территорию фермы, Прабхупада решил последние три километра пройти пешком. На ферму вела грунтовая дорога, грязная от недавно прошедшего дождя, однако даже она вскоре кончилась, и Прабхупада вместе со своими двумя проводниками пошел по тропинке, петлявшей по лесу.

Стояла середина мая, а листья на деревьях еще только распускались. Солнце, пробиваясь сквозь ветви, яркими бликами ложилось на ковер из фиолетовых флоксов. Прабхупада быстро шагал впереди Киртанананды Свами и Хаягривы, которые едва поспевали за ним. Тропа то и дело пересекала извилистый ручей, и Прабхупада перебирался через него, ступая по камням. По этой дороге, заметил он, нетрудно проехать на воловьей упряжке. Лес был похож на джунгли, именно таким он его себе и представлял.

В прошлом году в переписке с Киртананандой Свами и Хаягривой Прабхупада постоянно возвращался к теме Нового Вриндавана. В этой переписке был намечен курс на развитие сельскохозяйственных общин в ИСККОН. Прабхупада говорил, что хочет, чтобы эти общины были основаны на ведических традициях; люди в них будут жить просто, держать коров и обрабатывать землю. Преданным предстояло воплотить его идеи в жизнь, а на это уйдет немало времени. Но с самого начала они должны строить свою жизнь по принципу «жить просто и мыслить возвышенно». Поскольку община будет отрезана от города, жизнь в ней поначалу может показаться не слишком комфортабельной и даже аскетичной. Однако жизнь в такой общине будет течь мирно и спокойно, в ней не будет тревог, присущих противоестественной жизни урбанизированного общества, основанного на тяжелом труде ради чувственных удовольствий. И самое главное, члены такой общины будут служить Кришне и повторять Его имя.

Прабхупада говорил мало, он быстро и уверенно шагал по тропинке, словно был у себя дома. Они остановились у ручья, и Прабхупада присел на одеяло, которое Киртанананда Свами и Хаягрива расстелили для него на траве.

— Мы остановились из-за Киртанананды, — сказал он. — Он устал.

Напившись воды из ручья и немного отдохнув, Прабхупада и его спутники продолжили свой путь.

Дорога сделала поворот, и на склоне холма Шрила Прабхупада увидел вырубку. У подножия холма стоял небольшой каркасный дом и коровник. Эти ветхие строения, как объяснил Хаягрива, были единственными постройками на пятидесяти гектарах земель Нового Вриндавана. Поскольку машины здесь не ездили, все дороги заросли высокой травой. У старого дома росла раскидистая ива. Поселение являло собой картину безмятежной патриархальной жизни.

Прабхупаде понравился простой образ жизни в Новом Вриндаване, и его радовала любая, даже самая обыкновенная вещь, которую предлагали ему преданные. Они подали ему молочную кашу из пшеничной крупы свежего помола, и он сказал, что каша была восхитительной. Увидев на кухне земляной пол, покрытый коровьим навозом, он с удовлетворением заметил, что все это напоминает ему индийскую деревню.

Комната, в которой его поселили, находилась в мансарде, прямо над храмовой комнатой, и она тоже понравилась Прабхупаде. Он достал маленькие Божества Радхи-Кришны, с которыми путешествовал последние полтора месяца, и его слуга Девананда соорудил на столике у стены маленький алтарь. Тем временем Прабхупада сделал из двух чемоданов рабочий стол, поставил на него портрет своего духовного учителя и вернулся к привычному распорядку дня.

Ближе к полудню ему делали массаж во дворе, после чего там же, стоя под импровизированным летним душем, он омывался теплой водой. Киртанананда Свами готовил для своего духовного учителя его обычный обед — дал, рис и чапати, добавив к ним растущий в этих местах лаконос. Прошлым летом Киртанананда Свами и Хаягрива собрали и закатали в банки ежевику, из которой теперь готовили для Прабхупады чатни. Чапати делались из свежемолотой пшеничной муки. Обед готовили на печи, которую топили дровами. Лучшим топливом для кухонной печи, говорил Прабхупада, является навоз, за ним идут дрова, газ и, наконец, электричество.

Большую часть дня Шрила Прабхупада проводил на воздухе, под хурмой, росшей метрах в тридцати от дома. Здесь он сидел и читал за низким столом, который сколотил один из преданных. Часто он поднимал глаза от книги и глядел вдаль - на горный кряж, возвышавшийся на другой стороне долины, - туда, где лес сливался с небом.

Ближе к вечеру преданные собирались под хурмой вокруг своего духовного учителя и беседовали с ним, пока не садилось солнце. В том, что гуру живет с ними, они видели практическое доказательство важности Нового Вриндавана. Если он, величайший преданный, вполне доволен, живя простой жизнью в этой лесной глуши и имея возможность повторять мантру Харе Кришна, то они должны следовать его примеру.

Сравнивая Новый Вриндаван с Вриндаваном в Индии, Шрила Прабхупада говорил, что Новый Вриндаван в некотором смысле даже лучше индийского, поскольку в индийском живет слишком много мирских людей. Пятьсот лет назад, когда Госвами, последователи Господа Чайтаньи, проводили раскопки в местах игр Кришны во Вриндаване, там жили только чистые преданные. Но в последние годы во Вриндаван стали отовсюду стекаться материалисты и имперсоналисты. Но Новый Вриндаван будет принимать только тех, кто стремится жить духовной жизнью. В ведические времена, говорил Прабхупада, все были довольны и счастливы, живя именно так — в небольшой деревушке на берегу какой-нибудь реки. Фабрики и заводы были не нужны. Прабхупада хотел, чтобы весь мир принял ведический образ жизни, и Новый Вриндаван должен был продемонстрировать пример такого образа жизни на благо всех людей на земле.

Телефона в Новом Вриндаване не было, а за почтой приходилось идти три километра пешком. В этом отношении, говорил Прабхупада, Новый Вриндаван ничем не отличался от индийского Вриндавана — современных удобств не было ни там, ни тут. Однако с точки зрения вайшнавской философии, утверждающей, что современные удобства не стоят хлопот, связанных с их приобретением, все эти «трудности» были на самом деле преимуществами. Преданный довольствуется тем, что ему дарует природа, а все свое время и силы отдает духовной практике.

Единственная корова в Новом Вриндаване была смешанной породы, черно-белой масти, и звали ее Калия. Прабхупада пил ее молоко утром, днем и вечером.

— В последний раз я пил такое молоко 65 лет назад, — сказал он.

Когда-нибудь, предсказывал Шрила Прабхупада, в Новом Вриндаване будет много коров, и у них будет так много молока, что оно, вытекая из вымени, будет увлажнять пастбища. Люди на Западе не понимают, какой великий грех они совершают, убивая коров, и ничего не знают о тяжелых кармических последствиях этого греха, говорил он. Однако Новый Вриндаван продемонстрирует миру, что люди должны заботиться о коровах и питаться их молоком, а не убивать их и есть их мясо. Опыт Нового Вриндавана должен будет показать все социальные, моральные и экологические преимущества такого образа жизни.

Прабхупада хотел, чтобы преданные построили в Новом Вриндаване коттеджи; он хотел, чтобы там было много домов, даже если вначале это будут примитивные постройки. Он набросал план простого строения из обожженной глины. Он хотел также открыть школу, где детей будут воспитывать в сознании Кришны; лучшим местом для такой школы, говорил он, является деревня.

— Город создан человеком, а деревня — Богом, — любил повторять Прабхупада, перефразируя английского поэта Купера.

Школьников нужно учить чтению, письму, арифметике и в то же время прививать им сознание Кришны, чтобы в будущем они стали чистыми преданными. В своих играх они будут подражать играм Кришны и Его друзей-пастушков: один из них будет делать Кришне массаж, а другой бороться с Ним — все, как в духовном мире. Женщины в Новом Вриндаване, говорил Прабхупада, будут присматривать за детьми, убирать храм, готовить пищу для Божеств и сбивать масло.

У него было много планов, связанных с развитием Нового Вриндавана, и он давал преданным лишь семена идей, опуская детали.

— Развивайте их, как подсказывает вам сердце, — говорил он Киртанананде Свами.

Идеальная ведическая община, члены которой сами обеспечивают себя пищей и всем необходимым для жизни, — вот что хотел создать Шрила Прабхупада на этой земле. Если преданные в Новом Вриндаване не будут сами обеспечивать себя, говорил он, занимать такой большой участок земли не имеет никакого смысла.

Еще до своей поездки в Новый Вриндаван Прабхупада сказал Киртанананде Свами и Хаягриве, что они должны построить на этой земле семь храмов. Эти семь храмов будут называться так же, как главные храмы в старом Вриндаване: храмы Мадана-Мохана, Говиндаджи, Гопинатхи, Радхи-Дамодары, Радха-Раманы, Шьямасундары и Радхи-Гокулананды. Прабхупада сказал, что он сам позаботится о Божествах Радхи-Кришны для каждого из этих храмов.

Отъезд Шрилы Прабхупады из Нового Вриндавана был неизбежен: письма из Лондона, Лос-Анджелеса и Сан-Франциско звали его в дорогу. В день его отъезда преданные Нового Вриндавана шутили с ним, делая вид, что не позволят ему уехать. Киртанананда дошел до того, что пригрозил перегородить дорогу. Но Прабхупада одернул его:
— Ты не должен так вести себя со своим духовным учителем.

Сопровождаемый Киртананандой Свами и преданными из Нового Вриндавана, Прабхупада шел по лесной тропинке. Окрестности Нового Вриндавана утопали в зелени, летний воздух был горяч и влажен. Шрила Прабхупада шел молча. Он приехал сюда, чтобы воодушевить своих учеников, но увиденное воодушевило его самого. Тут текла простая деревенская жизнь, какой жил Сам Кришна. Здесь все зависели от земли и коров. Эта корова по кличке Калия дает такое чудесное молоко! Коровы Нового Вриндавана не были обычными коровами: они знали, что их не убьют. Пока преданных здесь было немного, но по милости Кришны когда-нибудь сюда приедут и другие.

Прабхупада и Киртанананда Свами шли по тропинке рядом. Они почти не разговаривали. Прабхупада не стал давать Киртанананде Свами много конкретных указаний: несколько слов, оброненных в беседе или на прогулке, жест, выражение удовольствия или озабоченности на лице... Тем не менее Киртанананда Свами понимал, что Новый Вриндаван очень дорог его духовному учителю и таким же дорогим он должен стать для него самого. Гуру заверил его в том, что, поскольку преданные Нового Вриндавана повторяют мантру Харе Кришна, служат Божествам и заботятся о коровах, Кришна благословит их и пошлет им успех. Община уже добилась успеха, но Кришна и дальше будет устранять с пути преданных все препятствия и трудности.

Пройдя три километра, Шрила Прабхупада, окруженный учениками, остановился возле автомобиля, который должен был отвезти его в аэропорт в Питсбурге, откуда он полетит в Лос-Анджелес. Его чемоданы, которые привезли на запряженной лошадью повозке, погрузили в багажник машины, и Прабхупада сел на заднее сиденье. Под возгласы «Харе Кришна!» и «Прабхупада!» автомобиль выехал на шоссе, а Прабхупада продолжал повторять на четках мантру Харе Кришна.

Шрила Прабхупада регулярно получал известия от шести учеников, которых он послал в Лондон. У них почти не было денег, и им пришлось поселиться парами отдельно друг от друга в разных частях города. Главным источником вдохновения были для них письма духовного учителя. Они постоянно перечитывали письма с его указаниями и мечтали о том дне, когда он сам приедет к ним в Лондон. Если в Сан-Франциско проповедовать сознание Кришны было для них удовольствием, то в Англии им с каждым днем становилось все труднее и труднее. Будучи иностранцами, преданные не имели права устроиться на работу, а знакомых у них почти не было. Лишенные возможности жить вместе, они все же старались, как могли, поддерживать в себе моральный дух и сознание Кришны.

Ямуна: Я вынуждена была жить в ямайском гетто, на верхнем этаже одного из домов. Это был кошмар. Целыми днями я сидела и слушала запись пения Прабхупады. Это была прекрасная запись, которую он буквально перед этим сделал в Лос-Анджелесе. И я молилась ему: «Пожалуйста, приезжайте. Пожалуйста, приезжайте».

Мукунда: Его письма — вот что поддерживало в нас жизнь. Прабхупада писал: «Я еду». Два или три раза он обещал: «Я приеду в марте». А мы отвечали, что хотим сначала найти помещение. Мы действительно считали, что ему не стоит приезжать, пока не найдется подходящее помещение. Он написал моей жене: «Я хотел приехать в марте, но твой муж мне не разрешил. Что я могу поделать?».

Уже четыре месяца как преданные в Лондоне не видели своего духовного учителя, и никто не мог сказать точно, когда ему можно будет приехать. Временами преданные начинали грустить и поговаривать о возвращении в Америку, но, несмотря на это, у них все-таки хватало терпения продолжать. Прабхупада пообещал, что приедет в Лондон, когда там будет храм, и это обещание помогало им не забыть, что они лично служат ему. Преданные чувствовали, что всю работу делает их духовный учитель, а они — лишь его помощники. Это только внешне казалось, что его нет рядом. Когда они читали, обсуждали или вспоминали его наставления, он всегда был с ними. Он постоянно направлял их.

Пробуя разные методы популяризации сознания Кришны в Лондоне, Шьямасундара однажды организовал программу, на которую пригласил многих влиятельных горожан. На его официальное приглашение откликнулось около ста человек. Среди них был один член парламента и несколько правительственных служащих, но в основном пришла молодежь.

Преданные устроили для гостей пир и показали им фильм со Шрилой Прабхупадой, гуляющим у озера Стоув в Голден-Гейт-парк. Специально для этого случая Прабхупада записал на пленку свое обращение к лондонцам. Эта запись, по замыслу преданных, должна была стать гвоздем программы, хотя времени прослушать ленту заранее у них не было. Гурудас включил магнитофон, и все присутствующие услышали голос Шрилы Прабхупады.

— Леди и джентльмены! Позвольте пожелать вам счастья в новом, 1969 году. Примите, пожалуйста, благословения Шри Кришны, Верховной Личности Бога, ибо вы любезно согласились принять участие в этом собрании, посвященном исполненному счастья сознанию Кришны.

Хотя запись была сделана в Лос-Анджелесе, в тишине комнаты Шрилы Прабхупады, пораженным преданным показалось, будто духовный учитель сам приехал в Англию и проповедует сознание Кришны.

— Господь Чайтанья поведал нам, что Абсолютная Верховная Личность Бога приходит в этот мир в форме трансцендентного звука, и если мы без оскорблений повторяем мантру Харе Кришна, мы сразу же соприкасаемся с Кришной посредством Его внутренней энергии. В результате наше сердце мгновенно очищается от всей скверны.

Гости вежливо слушали, как Шрила Прабхупада рассказывал о мучительном переселении души из одного тела в другое и о ее освобождении благодаря повторению мантры Харе Кришна, Харе Кришна, Кришна Кришна, Харе Харе / Харе Рама, Харе Рама, Рама Рама, Харе Харе. Сознание Кришны он охарактеризовал как «исполненное трансцендентного наслаждения и разнообразия». Петь и повторять мантру, говорил он, можно где угодно: на улице, в парке, дома. Свою речь Прабхупада завершил следующими словами:.

— Но для того, чтобы собираться, нам нужно какое-то место. Поэтому повсюду в мире, независимо от культурных традиций той или иной страны или господствующей там философии и религии, необходимо открывать храмы Движения сознания Кришны. Сознание Кришны настолько универсально и совершенно, что подойдет каждому, кем бы он ни был. Поэтому я обращаюсь ко всем, присутствующим на этой встрече, с горячей просьбой: насколько возможно, помогите этому великому Движению. Еще раз большое спасибо.

Последовала пауза, а затем Прабхупада заиграл на фисгармонии и запел «Харе Кришна». После этого он сказал еще несколько слов.

— Мои ученики в Лондоне слезно умоляют меня приехать, да и мне не терпится всех вас увидеть. Поэтому при первой же возможности я отправлюсь в Англию и возьму с собой группу санкиртаны, которая сейчас появилась в Лос-Анджелесе. Все вы встретитесь, и эта встреча принесет вам огромную радость. На этом я закончу.

Но лишь через десять дней после этого вечера преданные впервые попали на страницы газет. В популярной английской газете «Санди таймс» появилась статья под рубрикой «Аттикус», а также фотография пятерых вайшнавов и маленькой Сарасвати. В статье приводились слова Гурудаса: «„Харе Кришна“ — это песня, под которую Сам Бог танцует на вашем языке. Попробуйте постоянно повторять „Королева Елизавета“, и почувствуете разницу». Автор отзывался о проповедниках из Америки как об "очень добрых людях, немного не от мира сего, но отнюдь не наивных". Упомянув об их отказе от внебрачных половых отношений и одурманивающих средств, он добавлял: «Скучно, подумаете вы, но по ним этого не заметно. А пение мантры, пожалуй, это то, что принесет им известность». Через несколько дней та же статья, распространенная Ассошиэйтед Пресс, появилась в «Сан-Франциско кроникл», но уже под другим заголовком: «Песнопения во славу Кришны потрясли Лондон». Увидев этот заголовок, Шрила Прабхупада обрадовался. Его ученики-грихастхи добились успеха там, где потерпели неудачу его духовные братья — санньяси. Тридцать пять лет назад несколько образованных проповедников, учеников Шрилы Бхактисиддханты Сарасвати, путешествовали по всей Англии, давая лекции, но интерес к их словам проявили всего несколько человек, одной из которых была англичанка Элизабет Баутел.

Ямуна спросила у духовного учителя, стоит ли им навестить миссис Баутел (ее духовное имя было Винода-Вани даси), и Прабхупада ответил: «Я могу сказать о ней только то, что это пожилая леди и что у нее есть дом, на который она повесила табличку „Гаудия-матх“. Это всё». Если есть желание, сказал он, можно нанести ей визит вежливости, а заодно узнать, не предоставит ли она им свой дом под киртаны. Один из преданных побывал у нее — она жила в пригороде Лондона. Но та, даже не открыв двери, заявила, что не будет с ним разговаривать, пока он не предоставит ей рекомендательное письмо из калькуттского отделения Гаудия-матха. Винода-Вани даси — таков был результат проповеди нескольких санньяси тридцать пять лет тому назад. А юным американским проповедникам, чтобы "потрясти Лондон", потребовалось всего четыре месяца.

Несколько месяцев преданные жили порознь, в разных концах города, но однажды им повстречался домовладелец, который бесплатно предоставил им в пользование пустующий склад в районе Ковент-Гардена. Проповедники превратили это место во временный храм, и вскоре к ним присоединились первые английские преданные. Новички сразу же полностью переняли образ жизни преданных, включая ношение дхоти и бритье головы. Им это очень понравилось.

Радуясь, что их полку прибыло, и наблюдая воочию, как действует духовная сила Прабхупады, преданные пришли в такой восторг, что решили позвонить ему из офиса своего домовладельца. Телефон был селекторным, и голос Шрилы Прабхупады раздавался из маленького динамика на столе. Преданные расселись вокруг и стали внимательно слушать.

— Прабхупада, — сказал Мукунда, — у нас появилось несколько новых брахмачари!

— О, а они умеют готовить чапати? — спросил из-за океана Прабхупада.

Преданные взорвались смехом, но затем притихли, чтобы слушать дальше.

— Пока нет, — ответил Мукунда. — Но теперь будут.

Преданные по очереди рассказывали духовному учителю, как им его не хватает. Он ответил, что тоже соскучился и что приедет сразу, как только у них появится свое помещение.

В течение трех месяцев преданные свободно пользовались складом в Ковент-Гарден, но затем хозяин сообщил, что помещение понадобилось ему самому, и им пришлось съехать. Семейные пары снова оказались раскиданы по разным концам города, и чувство единства вновь их покинуло.

Каждую неделю Прабхупада посылал своим лондонским ученикам по два-три письма, хваля их за искренность и решимость. Преданные регулярно собирались вместе хотя бы для того, чтобы показать друг другу последние письма. Мукунде Прабхупада писал о своем желании проповедовать сознание Кришны на Западе, в частности в Лондоне.

Что касается меня, я хочу только одного — ускорить исполнение миссии своей жизни, состоящей в распространении сознания Кришны в западной части света. Я по-прежнему твердо уверен, что, если мне удастся благодаря присоединившимся ко мне юношам и девушкам укрепить это Движение, это будет великим достижением. Я стар, и смерть уже стояла у меня на пороге, но, прежде чем оставить это тело, я хотел бы увидеть, что некоторые из вас укрепились в своем понимании сознания Кришны. Я счастлив и горд, что вы, шестеро юношей и девушек, делаете все от вас зависящее, пусть даже вам пока не удалось открыть хороший центр в Лондоне. Даже в далекую Индию донеслась весть о том, что мои ученики делают для Кришны много хорошего. Поэтому вы — моя гордость. Недавно я получил письмо от одного моего духовного брата. Так вот, он пишет: в Индии пронесся слух, что даже во Вьетнаме кто-то распространяет Движение сознания Кришны. Поэтому не нужно расстраиваться. Продолжайте свое дело, сообразно с теми возможностями, которые посылает вам Кришна, а беспокоиться нет причин. Все идет своим чередом. Но теперь вы разделены, и от этого, похоже, немного страдает эффективность вашей работы. Попытайтесь собираться, как раньше, и тогда — неважно, будет у вас храм или нет, — движение будет развиваться. Мы не придаем особого значения открытию храмов, ибо главное в этот век — вовсе не храмовое поклонение. Главное — санкиртана. Но иногда, чтобы люди могли собираться, бывает нужен свой центр. Таким образом, храм нужен, но как подспорье. Итак, постарайтесь сделать все, чтобы как можно скорее поселиться вместе. Я с нетерпением жду того момента, когда вы вновь будете жить вместе.

Ничто так не обязывало преданных исполнять свой долг, как наставление духовного учителя проповедовать в Лондоне. Прабхупада был в их сердцах, и они постоянно думали о нем. Выполняя его указания и пытаясь порадовать его, они действовали не по принуждению и не потому, что того требовали правила, — ими двигала любовь. Порадовать духовного учителя — значит порадовать Самого Господа, но для искренних учеников Прабхупады было достаточно и того, что сам он доволен.

Лос-Анджелес
23 июня 1969 года

Из Нового Вриндавана Шрила Прабхупада направился в Лос-Анджелес, где установил Божества Радхи и Кришны. Хотя главным в Движении сознания Кришны, как писал он лондонским ученикам, была санкиртана, без поклонения Божествам тоже было не обойтись. В своих книгах Шрила Прабхупада много говорил о важности поклонения Божествам и в каждом из центров ИСККОН постепенно вводил все более и более высокие требования к поклонению. К тому времени Лос-Анджелес стал образцовым центром ИСККОН, поэтому именно здесь Прабхупада начал поклоняться Радхе и Кришне со всей пышностью и по самым строгим стандартам.

В присутствии более чем сотни преданных и гостей, разместившихся в просторном зале, Шрила Прабхупада омыл и нарядил небольшие фигурки Радхи и Кришны и поставил Их на алтарь. Он приглашал Радху и Кришну прийти, чтобы его ученики могли служить Им. Доверяя своим ученикам Радху и Кришну, он верил, что они не допустят по отношению к Ним небрежности. Но если преданные по какой-то причине утратят свой энтузиазм, объяснял в лекции Прабхупада, то их служение станет подобно поклонению идолу.

— Если уходит жизнь, поклонение Божествам превращается в идолопоклонство. Если жизнь присутствует, если есть чувство, то вы будете помнить: «Где Кришна? Да вот же Он! О, я должен послужить Ему. Я должен Его одеть. Я должен послужить Радхарани. Вот Она. Нужно делать все как следует и нарядить Ее как можно лучше». Если к вам приходят такие мысли, значит, вы в сознании Кришны. Но если вы думаете, что это просто бронзовая кукла или идол, Кришна ответит вам соответственно. Если вы думаете, что это бронзовый идол, тогда он навсегда останется для вас идолом. Но если вы поднимаетесь на более высокий уровень сознания Кришны, тогда Кришна — этот самый Кришна — будет с вами разговаривать. Этот Кришна будет разговаривать с вами.

С каждым приездом Прабхупады перед его учениками раскрывалось все больше и больше возможностей для служения, и это усиливало их преданность Кришне. Ответственность за любое служение, говорил он, лежит на духовном учителе, и когда ученик наводит в храме чистоту или выполняет другую работу, он делает это как его помощник. Если что-то идет не так, это очень беспокоит гуру. Если по своей прихоти преданные что-то меняют в поклонении Божествам или если храм приходит в запустение, то больше любого из них от этого будет страдать сам Прабхупада.

Заметив в каком-нибудь ученике желание взять на себя часть проповеднической миссии Движения сознания Кришны, Прабхупада наделял его большей ответственностью. Беспокойство о служении Кришне, говорил он, приносит самое большое удовлетворение. Бхактивинода Тхакур утверждал: «Беспокойства, с которыми мне доведется столкнуться, преданно служа Тебе, я сочту за величайшее счастье».

Преданный, объяснял Шрила Прабхупада, счастлив, когда довольны духовные учители — его предшественники, а больше всего другого духовных учителей радует проповедь падшим душам. И насколько преданные выполнят этот наказ — проповедовать, настолько же будет удовлетворен их духовный учитель и, следовательно, они сами. Прабхупада привел пример Кришны и гопи. Кришне доставил огромное удовольствие танец раса, и Он улыбнулся. Когда гопи увидели Его улыбку, их счастье и красота возросли в миллионы раз. Увидев, что гопи стали еще прекраснее, Кришна наполнился еще большим счастьем, отчего счастье и красота гопи снова возросли. Так это любовное соперничество бесконечно усиливается.

Даже отношения духовного учителя и ученика пронизаны этим чувством соперничества, исполненного любви: каждый хочет служить другому, не ожидая служения себе. В каждом из центров ИСККОН Шрила Прабхупада постоянно расширял сферу ответственности учеников и вводил новые обязанности, и искренние ученики добровольно брали это бремя на себя; от этого все чувствовали удовлетворение. Это и есть чистое преданное служение — быть свободным от всех материальных желаний и служить Кришне, как того хочет духовный учитель и велят священные писания.

Когда Прабхупада говорил, что его ученики станут счастливы, служа Кришне, он опирался на собственный глубокий опыт. Всякий раз, когда он устанавливал Божества в одном из храмов, его собственный экстаз был намного сильнее, чем у любого из его учеников. Ратха-ятры в Голден-Гейт-парк или любая другая публичная проповедническая программа воодушевляли его больше, чем кого бы то ни было. Он сильнее, чем любой из его учеников, хотел, чтобы люди приходили в храмы, смотрели на Божество Кришны, пели и танцевали, а когда такое происходило, радовался больше всех. Если же кто-то из его учеников уходил из Движения, он переживал больше всех.

Не оставлял Шрила Прабхупада без внимания и все детали, касающиеся управления храмом. Его интересовала и величина расходов на имущество, и общественное мнение о преданных, и духовный рост каждого ученика в отдельности. И пусть ученики воспринимали Прабхупаду как самого возвышенного вайшнава и близкого спутника Господа Кришны, все равно они знали, что в любой момент могут обратиться к нему за практическим советом. Он был их лидером, и в то же время — одним из них. Он был намного выше их, но всегда шел рядом. Лишь в редкие моменты они чувствовали себя далеко позади — как, например, в Лос-Анджелесе во время установления Божеств, когда Прабхупада заплакал, обращаясь лично к Кришне: «Кришна, я самый ничтожный и падший, но я принес это для Тебя. Пожалуйста, возьми». За исключением таких редких мгновений, он проповедовал и служил Кришне плечом к плечу с учениками, и они это видели.

Сан-Франциско
25 июля 1969 года

За день до начала Ратха-ятры Шрила Прабхупада сошел с трапа в сан-францисском аэропорту, где его встречала толпа из пятидесяти поющих преданных. Там же на него набросились журналисты, с вопросом, который, по их мнению, был очень важным и актуальным:
— Свами, что вы думаете по поводу недавней высадки американцев на Луну?

— Что я должен сказать? Что-то лестное или правду? — спросил Прабхупада.

Они попросили сказать правду.

— Это пустая трата времени. От этого не будет никакой пользы, поскольку жить там все равно никто не сможет. Лучше было бы потратить это время на развитие сознания Кришны. Мы должны вырваться из этой вселенной и достичь духовного мира, который вечен и в котором нет ни рождения, ни смерти, ни старости, ни болезней. «Сан-Франциско кроникл» напечатала фотографию и заметку под названием «Экстаз в терминале "Б"».

В день Ратха-ятры около сотни преданных и толпа в тысячу человек собрались перед высокой колесницей на Хайт-стрит. С возвышения на колеснице собравшимся дарили Свои улыбки Джаганнатха, Субхадра и Баларама. Несколько преданных-музы-кантов, устроившись на колеснице и убедившись, что усилители в норме, начали киртан. В центре колесницы, прямо под алтарем, ждала прибытия Шрилы Прабхупады обитая красной материей вьясасана.

Подъезжая на машине к месту сбора, Шрила Прабхупада услышал голоса преданных. Выйдя из машины, он увидел, как все они опускаются на землю и почтительно склоняются перед ним. Сложив ладони и улыбнувшись, он кивнул в знак приветствия своим восторженным ученикам и с радостью окинул взглядом огромную толпу, которая уже собралась к тому времени. Повернувшись в сторону колесницы, он посмотрел на восседающие на троне Божества. Это были те самые Божества, которые два года назад торжественно возглавили первую американскую Ратха-ятру. На Них были прекрасные одежды и бусы; разноцветные флажки и толстые гирлянды из гвоздик украшали Их колесницу. С каждым годом Ратха-ятра становилась все прекраснее. Прабхупада склонился перед Джаганнатхой, Субхадрой и Баларамой, и все его ученики последовали его примеру.

Когда Прабхупада занял свое место на колеснице, киртан возобновился и колесница, которую тянули за два длинных каната десятки мужчин и женщин, неторопливо покатилась вперед. Она медленно плыла по направлению к парку, и с алтаря Божеств, под которым стояла вьясасана Шрилы Прабхупады, из сосудов с курящимся ладаном поднимались клубы ароматного дыма.

— Сколько людей идет за колесницей? — спросил Прабхупада Тамала-Кришну, который ехал с ним и вел киртан.

Тамала-Кришна перелез на другую сторону колесницы и попытался на глаз оценить размеры толпы.

— Пять тысяч!

— Пой «Джая Джаганнатха», — велел Прабхупада, и Тамала-Кришна с мантры Харе Кришна перешел на «Джая Джаганнатха! Джая Джаганнатха!».

В течение всего шествия Шрила Прабхупада сидел, опустив правую руку в мешочек с четками, и невозмутимо наблюдал за праздником. Огромная толпа состояла в основном из молодых хиппи, но были там и бизнесмены в костюмах и галстуках, и пожилые люди с внуками, и семейные пары, и несколько бродячих собак. Пестрая воскресная публика.

Вдруг преданные, шедшие впереди, закричали:
— Остановите колесницу! Остановите колесницу!

Впереди шоссе пересекал низкий арочный мост, и преданные едва-едва успели затормозить — десятиметровой высоты колесница застыла прямо перед ним. Хотя процессия, казалось, столкнулась с непредвиденным и непреодолимым препятствием, киртан продолжался как ни в чем не бывало. В прошлом году они двигались по тому же маршруту, но тогда колесница была ниже (и все равно Шьямасундаре пришлось влезать наверх и отпиливать шпиль). Но в этом году Нара-Нараяна сконструировал складной купол, который можно было опустить при помощи лебедки. Узнав об этом новшестве, Прабхупада спросил:
— Вы уверены, что механизм не подведет? Это может привести к аварии.

И вот настало время опускать купол, но... лебедку заело.

Колесница встала перед мостом, и возле Прабхупады и Господа Джаганнатхи собралась огромная толпа поющих — по меньшей мере тысяча голосов слились под мостом, породив оглушительное эхо. Тут Прабхупада встал и, вытянув руки в сторону толпы, начал танцевать.

Бхавананда: Все как с ума посходили. Звук был такой, что под этим мостом просто уши закладывало. Прабхупада танцевал, прыгая на колеснице.

Нара-Нараяна: Танцуя, он наступал на цветы. От прыжков гирлянда на нем разорвалась, и цветы стали падать вокруг. Он прыгал очень плавно, почти как в фильме с замедленной съемкой.

Тамала-Кришна: Прабхупада прыгал, и люди просто с ума сходили, видя, что он полностью охвачен экстазом. Он прыгал не переставая, медленно поворачиваясь, пока не оказался лицом к лицу с Господом Джаганнатхой.

Затем Шрила Прабхупада сел, но колесница по-прежнему не двигалась. Толпа ревела.

— Что им нужно? — спросил Прабхупада Тамала-Кришну.

— Мне кажется, они хотят снова увидеть ваш танец, — ответил Тамала-Кришна.

— Ты думаешь?

— Да.

Тогда он встал и снова начал танцевать. Он поднял руки; белая шерстяная шапочка на его голове сдвинулась назад, а на правой руке по-прежнему висел мешочек с четками, из которого высовывался указательный палец; его длинные одежды развевались.

Экстатический танец и пение продолжились. Минут через пятнадцать Нара-Нараяна наконец наладил лебедку, и купол опустился. Колесница снова двинулась вперед, прошла под мостом и въехала в парк. Толпа выросла до десяти тысяч человек — такого еще не было ни на одном празднике Движения сознания Кришны на Западе.

Бхавананда: Многие из тех, кто пришел на Ратха-ятру, находились под воздействием наркотиков. Мы, разумеется, наркотиков не принимали, но кайф у нас был гораздо сильнее, чем у них. И мы это понимали. Все улыбались, смеялись, все были в экстазе, все танцевали, пели. Особенно мы. Мы и пели громче, и смеялись сильнее, и чувствовали себя более раскованно. Мы ощущали полную свободу — свободу ходить с бритой головой, носить дхоти, трубить в раковину, кружиться на улице, взявшись за руки, прыгать... Господь Джаганнатха со Своей колесницей в экстравагантности превзошел даже хиппи: не было никого, кто выглядел бы столь необычно, как Он. Хиппи пришли разодетые, с большими перьями в волосах и тому подобным, но все это меркло в сравнении с Джаганнатхой.

Процессия завершила свой путь на пляже, у танцевального зала под названием «Фэмили дог», где преданные подготовили десять тысяч тарелок с праздничным прасадом из фруктового салата, яблочного чатни, халавы и ломтиков арбуза. Колесница остановилась, но киртан продолжался, и Прабхупада повел толпу в зал, к временной сцене с алтарем, которую преданные соорудили в причудливом интерьере танцзала. Нарисованную на стене тибетскую мандалу закрывало гигантское шелковое панно с Господом Чайтаньей, а на сцене стояли картины с Господом Вишну и Шрилой Бхактисиддхантой Сарасвати. С высокого алтаря над сиденьем Шрилы Прабхупады смотрели Божества Джаганнатхи, а рядом на мраморной колонне стояла украшенная гирляндой статуя Господа Кришны.

Шрила Прабхупада заговорил, и толпа стихла. Он процитировал строки из песни Нароттамы даса Тхакура: «Дорогой Господь Чайтанья, пожалуйста, будь милостив ко мне. Я не знаю никого более милостивого, чем Ты». Указав на огромное шелковое полотно с изображением Господа Чайтаньи, Прабхупада рассказал о том, как Господь из сострадания распространяет святое имя Бога. Господь Чайтанья, сказал он, учил тому же, чему учил и Господь Кришна в «Бхагавад-гите»: «Мои дорогие сыновья, перестаньте мучиться в отвратительных условиях материального мира. Возвращайтесь ко Мне. Возвращайтесь домой. Наслаждайтесь вечной жизнью, исполненной блаженства и знания».

Прабхупада объяснил, насколько сознание Кришны просто:

— Господь Чайтанья пришел пятьсот лет назад, чтобы утвердить чистые принципы «Бхагавад-гиты». Он показал, что, даже если вы не разбираетесь в религии, вы можете просто повторять Харе Кришна, Харе Кришна, Кришна Кришна, Харе Харе / Харе Рама, Харе Рама, Рама Рама, Харе Харе. Результат вполне ощутим. Вот смотрите: когда мы пели «Харе Кришна», все, кто здесь собрались, охотно нам подпевали, но стоило мне заговорить о философии, как некоторые собрались уходить. Пение «Харе Кришна» приносит реальные плоды. Вы можете убедиться в этом. Мантра Харе Кришна настолько привлекательна, что любой человек в любом состоянии может участвовать в киртане. И если он продолжает петь, то в его сердце постепенно пробудится его дремлющая любовь к Богу. Это очень просто.

Мы всех просим петь мантру Харе Кришна и есть прасад. Если вы устали петь, вот прасад, можете сразу его отведать. А когда вы танцуете во время киртана, все ваше тело "кришнаизируется". Этот простой метод позволяет достичь всех результатов, которые может принести человеку практика йоги.

Итак, пойте, танцуйте, ешьте прасад. Даже если вы пока еще не знакомы с нашей философией, этот метод все равно подействует и вы достигнете высочайшего совершенства.

В самую трудную для лондонских преданных пору, в середине зимы, в их жизни наступил счастливый перелом: они познакомились с одним из «Битлз» - Джорджем Харрисоном. Преданные уже давно думали о том, как привлечь внимание «Битлз» к мантре Харе Кришна. Однажды они отправили в студию звукозаписи «Битлз», «Эппл» [«Яблоко»], яблочный пирог, на котором было написано «Харе Кришна», в другой раз послали туда заводное шагающее яблоко с напечатанной на нем мантрой Харе Кришна. Они даже послали им магнитофонную запись одного из своих киртанов и получили из студии «Эппл» стандартный отказ. Поэтому, когда Шьямасундара неожиданно познакомился с одним из самых популярных рок-музыкантов мира, легендарным Джорджем Харрисоном, преданные решили, что эту встречу устроил для них Сам Кришна.

Шьямасундара, с обритой головой и в вайшнавской одежде, сидел в приемной студии «Эппл», где все время толпился народ. Он надеялся, что ему представится случай переговорить с кем-нибудь, кто был хоть как-то связан с «Битлз». В это время по лестнице спускался Джордж Харрисон, освободившийся после очередного совещания. Войдя в комнату, он увидел Шьямасундару. Подойдя к нему и сев рядом, Джордж спросил:
— Где же вы были раньше? Я уже целых два года пытаюсь встретиться с людьми из «Харе Кришна».

Шьямасундара и Джордж проговорили целый час, а вокруг них все это время сновали люди.

— Я действительно искал встречи с вами, — проговорил Джордж. — Хочешь, приходи завтра ко мне домой?

На следующий день Шьямасундара отправился к Джорджу на обед, где встретился с остальными «Битлз»: Ринго Старром, Джоном Ленноном и Полом Маккартни. У каждого из них были вопросы, но особенный интерес проявлял Джордж.

Джордж: У меня была пластинка «Харе Кришна», на которой Шрила Прабхупада с преданными пел мантру Харе Кришна. Пластинка эта была у меня уже года два. А купил я ее в ту же неделю, когда она вышла. Я был готов к этому. Так всегда бывает: рано или поздно ты натыкаешься на то, что неосознанно ищешь. Я проигрывал ее снова и снова. Мы слушали ее вместе с Джоном. Помню, мы целыми днями пели мантру, Джон и я, под гавайское банджо, когда плавали у греческих островов, — мы пели «Харе Кришна». Так что я начал петь мантру Харе Кришна задолго до того, как встретил Шьямасундару, Гурудаса и Мукунду. Мне просто нравилось слушать мантру Харе Кришна, и я был счастлив от того, что у меня есть эта пластинка.

И про Шрилу Прабхупаду я тоже знал, потому что внимательно прочел все, что было написано на конверте. Я бывал в Индии, и по тому, как преданные были одеты, по их бритым головам мог сказать, откуда они пришли. Я видел их на улицах Лос-Анджелеса и Нью-Йорка. Я прочитал множество книг и все время пытался найти йогов, так что я смотрел на преданных не так, как другие. Нет, я все понимал, я знал, что это очень нелегко, они гораздо аскетичнее, чем другие группы, — они совсем не пьют кофе и чая, не едят шоколада.

Шьямасундара стал регулярно встречаться с Джорджем, и вскоре они подружились. Джордж, который в то время повторял мантру, полученную от Махариши Махеша Йоги, впервые услышал от Шьямасундары о бхакти-йоге и ведической философии. Беседуя со Шьямасундарой, Гурудасом и Мукундой, он откровенно говорил о своих духовных поисках и своем понимании кармы.

Джордж: Один йог, с которым я познакомился в Индии, сказал мне: «Тебе и в самом деле повезло, у тебя есть все — молодость, слава, богатство, здоровье, и тем не менее тебе этого мало. Ты хочешь знать о чем-то еще». Большинство людей даже не достигают того уровня развития, на котором человек начинает понимать, что за этой стеной есть что-то еще. Они лишь стараются взобраться на эту стену, чтобы вкусно есть, иметь уютный дом, все удобства и так далее. Но мне повезло больше, я уже обрел все это и осознал: жизнь не сводится только к этому, — тогда как большинство людей всю свою жизнь проводят в погоне за материальными благами.

После посещения Хайт-Эшбери в 1967 году Джордж почувствовал на себе вину за ту роль, которую сыграл в распространении культуры ЛСД. До этого ему казалось, что хиппи в Хайт-Эшбери — творческие, ищущие люди, но когда он увидел их, одурманенных наркотиками, грязных и отчаявшихся — «филиал Бауэри на Западном побережье», — он почувствовал, что во всем этом есть доля его вины. Он решил, что использует свое влияние на молодежь и будет писать и исполнять песни о чем-то более высоком, нежели наркотики и секс. В нем также проснулся интерес к индийской духовности, который, как он чувствовал, был результатом кармы, накопленной за предыдущие жизни.

Джордж: С Кришной я чувствую себя как дома. Думаю, это идет из какой-то предыдущей жизни. Когда я впервые услышал об этом, у меня было такое ощущение, словно передо мной открывается дверь, но все это было похоже на головоломку, и мне надо было сложить разрезанные кусочки вместе, чтобы получить законченную картину. Именно это и происходило, когда я встречался с преданными и со Шрилой Прабхупадой, когда кто-то из преданных давал мне книгу и когда я слушал этот альбом. Так понемногу все начало складываться воедино.

Вот почему я сразу тепло отнесся к Шьямасундаре и Гурудасу, когда они впервые приехали в Лондон. Скажем прямо: если мне когда-нибудь придется выбирать, с кем быть, то я уж лучше буду с этими ребятами, чем с кем-то другим. Вот так. Я буду скорее с преданными, чем с так называемыми добропорядочными людьми, которые так гордятся своей "правильностью".

Джордж вызвался помочь преданным приобрести в Лондоне собственное здание. Он и Шьямасундара говорили о том, что неплохо было бы записать пластинку с мантрой Харе Кришна. Но Шьямасундара старался не давить на него.

Джордж был обаятельным человеком и суперзвездой. Его называли «тихим битлом». Он был потрясающим гитаристом и певцом, перед которым открывались двери всех сильных мира сего, президентов и королев. Но и в Шьямасундаре было свое обаяние. Высокий, под метр девяносто, он был поразительно красив, несмотря на бритую голову. И кроме того, он был вайшнавом, полностью посвятившим себя индийской духовности, которую Джордж так любил.

Когда Прабхупада услышал о Джордже, он очень серьезно отнесся к возможности его полного обращения в сознание Кришны. Доводя это до логического конца, Прабхупада уже видел мировую революцию в сознании людей — во главе с сознающими Кришну «Битлз».

Из твоего письма я понял, что мистер Джордж Харрисон сочувствует нашему Движению, поэтому, если Кришна и в самом деле доволен им, он сможет присоединиться к нам и распространять движение санкиртаны по всему миру. Волею судьбы «Битлз» оказались в центре внимания всех людей соседних европейских стран и Америки. Его привлекает наше движение санкиртаны, и, если мистер Джордж Харрисон возьмется организовать большую группу санкиртаны, в которую войдут «Битлз» и преданные из ИСККОН, мы, несомненно, сможем изменить лицо мира, измученного махинациями политиканов.

Подружившись с Джорджем, лондонские преданные стали с еще большим волнением ждать приезда в Лондон своего духовного учителя. Теперь, когда с ним хотел встретиться человек, знаменитый во всем мире, они чувствовали, что у них есть еще одна возможность угодить Прабхупаде и что их проповедь в Лондоне увенчается успехом.

Благодаря своему знакомству с сознанием Кришны, а также собственному духовному развитию, Джордж стал выражать преданность Господу Кришне в своих песнях. Читая «Бхагавад-гиту как она есть» с комментариями Шрилы Прабхупады, он осознал превосходство личностной концепции Бога над безличной. Гурудас показал Джорджу стих в «Гите», где Кришна говорит о том, что Он является источником безличного Брахмана. Джорджу нравилась философия сознания Кришны, но из осторожности он не спешил выказывать безраздельную преданность Прабхупаде и Кришне. Преданные вели себя с ним соответственно, стараясь не докучать ему.

11 января Шрила Прабхупада написал преданным в Лондон еще одно письмо, в котором поделился новыми мыслями о том, как Джорджу лучше всего служить Кришне.

Я очень рад, что мистер Харрисон сочиняет такие песни, как «Господь, которым мы так долго пренебрегали». Он человек вдумчивый. Когда мы встретимся, я объясню ему, что означает разлука с Кришной, и они смогут сочинять песни, которые наверняка понравятся людям. Эти песни нужны всем, и, если они будут написаны и исполнены такими кумирами публики, как «Битлз», их ожидает огромный успех.

Позднее Джордж запишет несколько таких песен. Его песня «Мой нежный Господь» целых два месяца лидировала в Америке среди сорокапяток, а альбом «Жизнь в материальном мире», который разошелся миллионным тиражом, в течение пяти недель удерживал первое место в хит-параде, проводимом английским журналом «Билборд». Шрила Прабхупада предостерегал преданных, советуя им не полагаться только на помощь Джорджа, а попробовать самим найти и снять дом. Однако Джордж искренне хотел помочь преданным и снова предложил им записать пластинку на студии «Эппл». Лондонские преданные давно уже мечтали о том, чтобы «Битлз» записали пластинку с пением мантры Харе Кришна. Если бы «Битлз» сделали это, мантра, несомненно, стала бы известна во всем мире. Идея Джорджу понравилась, но он предпочитал, чтобы мантру пели преданные, а он выпустит пластинку под маркой «Эппл».

— Пусть лучше деньги достанутся вам, ребята, а не нам, — сказал он. — Давайте делать пластинку.

И вот преданные отправились к Джорджу домой, чтобы сделать пробу. Джордж записал наложением гитару. Через несколько недель преданные пришли снова и прослушали запись. Джордж был готов сделать пробу в студии, и преданные договорились встретиться с ним и с его другом, музыкантом Билли Престоном, в студии «Трайдент» на Сент-Эннз-Элли. Проба продолжалась несколько часов и прошла успешно. Джордж и Шьямасундара назначили день настоящей записи.

В день записи около десятка преданных, в том числе несколько новичков-англичан, собрались в студии звукозаписи фирмы «ЭМИ» на Эбби-Роуд. Когда первая группа преданных подъехала к студии на «мерседесе» Джорджа, толпа подростков запела мантру Харе Кришна на мотив, ставший популярным благодаря рок-мюзиклу «Волосы». Пока Ямуна рисовала на лбах у инженеров звукозаписи вайшнавские тилаки, Малати принялась распаковывать корзины с прасадом, которые привезла с собой, а другие преданные развесили на стенах изображения Кришны и зажгли благовония. Студия "кришнаизировалась".

Пол Маккартни и его жена Линда сели за пульт, и запись началась. Работа спорилась, и первая сторона сорокапятки была готова меньше чем за час. Джордж играл на органе, а Мукунда на мриданге. Ямуна солировала, Шьямасундара подпевал, а голоса остальных сливались в стройном хоре. Чтобы не сбиться, преданные медитировали на Прабхупаду и просили его послать им духовную силу.

На четвертой пробе все прошло гладко. В самом конце Малати неожиданно для самой себя ударила в медный гонг. Затем они записали обратную сторону пластинки — молитвы Шриле Прабхупаде, Господу Чайтанье и Его спутникам, а также молитвы, обращенные к шести Госвами. Позже Джордж наложением записал бас-гитару и другие голоса. Все — и преданные, и техники — остались очень довольны.

— Успех обеспечен, — пообещал Джордж.

Пластинку запустили в производство, а преданные вернулись к своим обычным занятиям. Жили они по-прежнему в разных районах города. Шрила Прабхупада собирался приехать в начале сентября. Он сказал, что сначала поедет в Гамбург, а оттуда в Лондон, и обещал приехать, даже если у преданных к тому времени еще не будет храма. Однако всего за два месяца до его приезда дело чудесным образом сдвинулось с мертвой точки.

Гурудас повстречал агента но продаже недвижимости, который предложил им здание на Бери-Плейс, недалеко от Британского музея. Преданные могли переехать немедленно. Идеальное расположение, сорок один фунт в неделю и возможность немедленного переезда — словом, лучше не придумаешь. Мукунда послал Шриле Прабхупаде письмо с просьбой дать денег на первоначальный взнос. Тот согласился. Шьямасундара получил письмо от Джорджа на бланке корпорации «Эппл» с заверением в том, что фирма «Эппл» гарантирует платежи в том случае, если преданные не смогут выполнить свои финансовые обязательства. Через неделю у преданных уже было пятиэтажное здание в самом центре Лондона.

Однако, когда преданные переехали в свой новый центр на Бери-Плейс, городские власти заявили, что у них неправильно оформлены документы на вселение. Бюрократическая волокита грозила затянуться на недели, а то и на месяцы. У преданных снова не было места, где они могли бы жить и вместе поклоняться Кришне. Но Шьямасундара, уверенный в том, что все будет в порядке, начал ремонтировать в их будущем доме храмовую комнату, обшивая ее калифорнийской секвойей.

Узнав о положении преданных, Джон Леннон сказал Шьямасундаре, что преданные могут расположиться у него в Титтенхерсте, большом поместье под Аскотом, которое он не так давно приобрел. Он собирался там кое-что перестроить, и если преданные помогут ему сделать ремонт, он позволит им жить в своем поместье.

— Наш гуру тоже сможет остановиться там? — спросил Шьямасундара.

Джон согласился, и преданные въехали в бывший флигель для прислуги в усадьбе Джона.

Всего за несколько недель до приезда Шрилы Прабхупады вышла пластинка «Мантра Харе Кришна». Фирма «Эппл» сама позаботилась о рекламе, привезла журналистов и фотографов. В ярко раскрашенном автобусе они подкатили к бело-голубому павильону, где собрались преданные вместе с Джорджем.

В первый же день было продано семьдесят тысяч экземпляров. Через несколько недель преданные появились в популярном телевизионном шоу «Топ оф зэ попс» и исполнили "свою песню".

Поместье Джона Леннона, ранее принадлежавшее семейству Кэдбери, занимало 30 гектаров лугов и леса и состояло из большого особняка и многочисленных служебных построек. Джон со своей женой Иоко жил в большом доме, а Прабхупаде и преданным они отвели узкое здание, в котором раньше жила прислуга. В здании было четыре квартиры, и в нем поселилось около пятнадцати преданных; одну квартиру они оставили для Прабхупады и его слуги.

Джон хотел, чтобы преданные ободрали дубовые панели со стен в большом доме и заменили их на новые, а полы выложили черно-белой мраморной плиткой. Когда преданные начали ремонт, Ишана, который только что приехал из Канады, вместе с несколькими помощниками принялся переделывать старый концертный зал в храм, где должна была стоять вьясасана Шрилы Прабхупады. Над квартирой Прабхупады, храмовой комнатой и вьясасаной преданные трудились днем и ночью. Они работали с таким рвением, что Джон и Йоко не могли не заметить, как сильно они любят своего духовного учителя. Когда преданные отправляли Прабхупаде в Германию магнитофонную запись, Ишана спросил Джона, не хочет ли он что-нибудь сказать их гуру. Улыбнувшись, Джон ответил, что хотел бы узнать секрет Прабхупады — как ему удалось завоевать такую любовь своих учеников.

Итак, сцена была готова. Настало время выхода главного героя. Чистый преданный Господа Кришны наконец прибывал в Англию. Шесть преданных, пионеров сознания Кришны в Лондоне, приложили к этому немало усилий. Зато теперь казавшаяся когда-то несбыточной мечта становилась реальностью. Они нашли для своего духовного учителя жилье и приобрели храм в центре Лондона. Это было благословением Господа Кришны.

ГЛАВА 30: мечта сбылась

Лондон
11 сентября 1969 года

СОВМЕСТНО с фирмой звукозаписи «Эппл» и немецкой авиакомпанией «Люфтганза» преданные организовали встречу Прабхупады в лондонском аэропорту Хитроу. Когда он спустился по трапу самолета, его посадили в автомобиль и доставили в помещение для почетных гостей, минуя пограничные и таможенные формальности. Когда Прабхупада вышел из автомобиля, преданные выбежали из здания аэровокзала и пали ниц прямо на мокрый тротуар, а он с улыбкой глядел на них. Преданные поднялись, отряхивая мокрые камешки со своих дхоти и сари, и радостной толпой окружили Шрилу Прабхупаду, который вошел в помещение для гостей.

В здании аэропорта его встретила толпа репортеров и фотографов, а также несколько десятков друзей преданных. Один из диванов в зале для гостей был накрыт чистой тканью, а по обе его стороны стояли букеты желтых гладиолусов. Прабхупада прошел к дивану и сел, а Шьямасундара надел на него гирлянду из белых и красных гвоздик. Прабхупада начал киртан.

Преданные не замечали ничего, что творилось вокруг; их взоры были устремлены на Шрилу Прабхупаду, и репортерам только и оставалось, что стоять в сторонке и наблюдать, как они в экстазе поют и танцуют. Не сдерживая эмоций, молодые люди самозабвенно пели киртан, перемежая мантру Харе Кришна криками «Харибол!» и гулом раковин.

После киртана журналистам пришлось еще какое-то время постоять поодаль, пока Шрила Прабхупада ласково беседовал с сидящими перед ним преданными.

— А где Джанаки? — спросил он. — А, вот и ты. Как у тебя дела? Вибхавати, как твоя дочь? На самом деле все вы — мои отцы и матери. Вы так обо мне заботитесь...

Преданным казалось, что в зале для гостей есть только они и Прабхупада. Они старались не пропустить ни одного его слова, ни одного движения. Их нисколько не заботило, что подумают посторонние. Наконец Мукунда пригласил репортеров подойти:
— Джентльмены, если у вас есть вопросы, вы можете задать их Прабхупаде.

Журналисты приблизились к нему: «Что вы думаете об этом приеме?».

Шрила Прабхупада: «Мне все равно, как люди принимают меня. Меня больше интересует, как они принимают наше Движение. Это волнует меня больше всего».

Преданные, хором: «Харибол!».

Репортер: «Это какой-то особый прием или же вам оказывают такие почести каждый день?».

Шрила Прабхупада: «Нет, куда бы я ни приехал, меня везде встречают мои ученики. В странах Запада у меня около двадцати центров, главным образом в Америке. Вот почему американские юноши и девушки так рады мне. В Лос-Анджелесе и Сан-Франциско они устроили мне великолепный прием. На празднике Ратха-ятра около десяти тысяч юношей и девушек шли за мной целых одиннадцать километров.

Преданные: «Харибол!».

Корреспондент газеты «Сан»: «Чему вы пытаетесь учить, сэр?».

Шрила Прабхупада: «Я пытаюсь учить тому, о чем вы забыли».

Преданные (со смехом): «Харибол! Харе Кришна!».

Корреспондент «Сан»: «Чему же именно?».

Шрила Прабхупада: «Тому, что Бог существует. Одни из вас говорят, что Бога нет. Другие утверждают, будто Он умер. А третьи заявляют, что Бог является чем-то безличным или представляет Собой пустоту. Все это чушь. Я хочу убедить всех неразумных людей в том, что Бог существует. В этом заключается моя миссия. Вы можете прийти ко мне с любой чепухой, и я докажу вам, что Бог есть. В этом смысл деятельности нашего Движения сознания Кришны. Мы бросаем вызов атеистам: Бог существует. Как мы с вами видим друг друга и общаемся друг с другом, так и с Богом можно встретиться лицом к лицу, если вы достаточно искренни и серьезны. Это вполне возможно. Но вы, к сожалению, стараетесь забыть о Боге. Поэтому в вашей жизни так много страданий. Вот я и проповедую: обретите сознание Кришны и будьте счастливы. Не позволяйте безумным волнам майи, иллюзии, увлечь вас в бездну».

Один репортер поинтересовался, правда ли, что пение мантры является для них «важнейшим условием сохранения веры». Шрила Прабхупада дал ему развернутый ответ, объяснив, каким очищающим воздействием обладает пение «Харе Кришна». Он процитировал стих из «Шримад-Бхагаватам», где говорится, что у человека, не обладающего сознанием Кришны, нет никаких хороших качеств.

— Испытайте любого из наших учеников, — предложил Прабхупада, — и убедитесь, какие замечательные качества они обрели и каких успехов достигли. Проверьте. Возьмите кого угодно и сравните с любым из этих юношей. Вы увидите, насколько будут различаться их характер, чувства, сознание. Если вы хотите, чтобы в обществе воцарился мир, дайте людям сознание Кришны, сознание Бога. Тогда все разрешится само собой. Без этого от вашей так называемой Организации Объединенных Наций нет никакой пользы.

Журналисты спрашивали о Билли Грэхеме, о высадке на Луну, о войне в Ирландии и о том, где сейчас его жена и дети. Они попросили Прабхупаду повернуться к ним лицом и защелкали фотоаппаратами. Поблагодарив его, они разошлись.

Шрила Прабхупада вышел из здания аэропорта и направился к сверкающему белому «роллс-ройсу», который любезно предоставил ему Джон Леннон. Прабхупада сел, скрестив ноги, на заднем сиденье. Лимузин был с затемненными стеклами и телевизором в салоне. Преданные были так возбуждены, что никто из них даже не догадался сесть в машину вместе с духовным учителем, и шофер повез его в Титтенхерст одного. Всю дорогу Шрила Прабхупада сидел молча, лишь временами было слышно, как он читает мантру, а шофер так же молча вел машину по извилистой дороге, увозя его из аэропорта.

Вот он и в Англии. Его отец, Гоур Мохан, всегда противился тому, чтобы он ехал в Англию. Как-то один из дядьев Прабхупады сказал Гоуру Мохану, что его сын должен поехать в Англию, чтобы выучиться на адвоката. Но Гоур Мохан не согласился с ним. Если его сын поедет туда, эти люди, которые едят мясо, пьют вино и помешаны на сексе, могут оказать на него дурное влияние. Однако теперь, семьдесят лет спустя, Шрила Прабхупада все же приехал в Лондон — но не для того, чтобы на него повлияли англичане, а чтобы самому повлиять на них. Он приехал научить их тому, о чем они забыли.

Начало было благоприятным, Кришна проявил к нему особую благосклонность. Когда он жил в Нью-Йорке, один, без гроша в кармане, он считал это милостью Кришны. А теперь он ехал по Англии в роскошном лимузине с личным шофером, и это тоже было милостью Кришны. Видя в этой поездке часть плана Кришны, Шрила Прабхупада сосредоточил все свои мысли на исполнении воли своего духовного учителя, независимо от того, как сложатся обстоятельства.

Когда они свернули на трассу #4, ведущую в Слау, Шрила Прабхупада увидел вокруг заводы и склады, которые вскоре сменила равнина с фруктовыми садами, полями и пасущимися лошадьми. Пасмурная, прохладная погода напоминала о том, что скоро зима. Минут через двадцать они достигли богатых предместий Аскота, и вскоре слева показался высокий забор из красного дерева, окружающий поместье Леннона.

Прабхупада приехал в поместье раньше своих учеников. Но те, кто остался в усадьбе, радостно встретили его и провели в комнату, приготовленную для него на втором этаже флигеля для слуг. В небольшой комнате было прохладно и сыро, там стоял низкий рабочий стол, и весь пол был застлан коврами, принесенными из других комнат. Смежная комната, еще меньше этой, была совсем пуста. Прабхупада присел к столу.

— А где же все? — спросил он. Откинувшись к стене и взглянув в окно, он увидел, что идет дождь.

После полудня Джордж, Джон и Йоко заглянули к преданным. К тому времени Прабхупада уже пообедал, и Шьямасундара пригласил их навестить его. Джордж обернулся к Джону и спросил:
— Хочешь пойти к нему?

Бородатый, в очках, с волосами до плеч, хозяин Титтенхерста согласился. Проявила любопытство и Иоко. Все трое прошли в комнату Прабхупады.

Встретив гостей благосклонной улыбкой, Шрила Прабхупада, сидящий за столом, пригласил их войти и сесть. К нему пришли двое из самых знаменитых людей мира, и Кришна хотел, чтобы он поговорил с ними. Он снял с себя гирлянду и передал Шьямасундаре, указав, чтобы тот повесил ее на шею Джорджу.

— Спасибо, — сказал Джордж. — Харе Кришна.

Шрила Прабхупада улыбнулся:
— Это благословение Кришны.

— Харе Кришна, — повторил Джордж.

— Да, — сказал Прабхупада, — В «Бхагавад-гите» есть стих: йад йад а̄чарати ш́решт̣хас тат тад эветаро джанах̣ са йат прама̄н̣ам̇ куруте локас тад анувартате. Смысл этого стиха в том, что обыкновенные люди всегда следуют примеру великих личностей. Йад йад а̄чарати ш́решт̣хас: ш́решт̣хах̣ значит «великие люди», а̄чарати — «делают». Что бы ни делали великие люди, остальные всегда подражают им. Если великий человек говорит: «Это хорошо», то все остальные соглашаются с ним и тоже начинают считать, что это хорошо. По милости Господа вы стали лидерами, кумирами тысяч молодых людей. Они любят вас. Так что, если вы дадите им что-нибудь по-настоящему хорошее, мир изменится к лучшему.

Хотя Джордж и Джон были приблизительно того же возраста, что и большинство учеников Шрилы Прабхупады, он считал их шрештхами, лидерами, которых уважают и с которыми считаются в обществе.

— Вы тоже стремитесь дать миру мир, — продолжал Прабхупада. — Время от времени я читаю ваши высказывания. Вы так же обеспокоены, как и все. Каждый добродетельный человек должен стремиться к тому, чтобы дать миру мир. Нужно только знать, как это сделать.

Он объяснил им «формулу мира», изложенную в «Бхагавад-гите»: обрести подлинный мир может только тот, кто признаёт Верховную Личность Бога владельцем всего, целью всех жертвоприношений и другом каждого живого существа.

Затем со всей прямотой Шрила Прабхупада сказал двум «битлз» то, на что раньше только намекал: им следует изучить философию сознания Кришны и помочь распространить ее во всем мире.

— Я прошу вас: по крайней мере, постарайтесь как можно глубже вникнуть в эту философию, — сказал он. — Если она вам понравится, примите ее. Вы ведь тоже хотите что-то дать миру. Попробуйте дать миру это знание. Вы читали наши книги, «Бхагавад-гиту как она есть»?

Джон: «Я читал отрывки из "Бхагавад-гиты", но не знаю, чей это был перевод. Переводов так много».

Шрила Прабхупада: «Да, все переводы разные, поэтому мы и подготовили это издание — "Бхагавад-гита как она есть"».

Прабхупада сказал, что материальный мир — это юдоль страданий. Природа жестока. В Америке президента Кеннеди считали самым удачливым и счастливым человеком, его уважали и почитали во всем мире.

— Но в какую-то долю секунды, — Прабхупада громко щелкнул пальцами, — его не стало. Все здесь бренно. Где он теперь? Если жизнь вечна, если живое существо вечно, то куда он отправился? Что он делает? Счастлив он или страдает? Где он родился, в Америке или в Китае? Этого не знает никто. Несомненно только одно: он — вечная душа и потому продолжает существовать.

Прабхупада рассказал им о переселении душ. И снова обратился к ним с просьбой:
— Постарайтесь понять эту философию и, если она вам понравится, примите ее. Вы ведь стремитесь к чему-то прекрасному? Как вы находите мое предложение?

Оба «битлз» переглянулись, но ничего не ответили. Шрила Прабхупада, довольный, тихо рассмеялся:
— Вы умные ребята. Попробуйте разобраться сами.

Он рассказал, насколько важное место в Ведах занимает музыка.
— «Сама-веда», — сказал он, — полна музыки. Ее последователи всегда погружены в музыку. Через ее звуки они обращаются ко Всевышнему.

Он медленно пропел три стиха из «Шримад-Бхагаватам»*:

матир на кр̣шн̣е паратах̣ свато ва̄
митхо ’бхипадйета гр̣ха-врата̄на̄м
ада̄нта-гобхир виш́ата̄м̇ тамисрам̇
пунах̣ пунаш́ чарвита-чарван̣а̄на̄м

на те видух̣ сва̄ртха-гатим̇ хи вишн̣ум̇
дура̄ш́айа̄ йе бахир-артха-ма̄нинах̣
андха̄ йатха̄ндхаир упанӣйама̄на̄с
те ’пӣш́а-тантрйа̄м уру-да̄мни баддха̄х̣

наиша̄м̇ матис та̄вад урукрама̄н̇гхрим̇
спр̣ш́атй анартха̄пагамо йад-артхах̣
махӣйаса̄м̇ па̄да-раджо-’бхишекам̇
нишкин̃чана̄на̄м̇ на вр̣н̣ӣта йа̄ват

* — «Поскольку люди, слишком привязанные к мирской жизни, не владеют своими чувствами, они постепенно скатываются в ад и раз за разом "жуют пережеванное". Ничто не пробуждает в них склонности служить Кришне — ни наставления других, ни собственные усилия, ни то и другое вместе». (ШБ 7.5.30)

«Люди, поглощенные мыслями о мирских наслаждениях, избирают себе лидера или гуру из числа таких же слепцов, как они сами, — слепцов, которые привязаны к внешним объектам, доступным для материальных чувств. Такие люди не способны понять, что цель жизни одна: вернуться домой, к Господу Вишну, и посвятить себя служению Ему. Как слепой, идущий за другим слепым, сбивается с пути и падает в яму, так и материалистичные люди, избравшие своим лидером еще одного материалиста, запутываются в необычайно прочных веревках кармической деятельности и погружаются в бездонную пучину материального бытия, где их снова и снова преследуют тройственные страдания». (ШБ 7.5.31)

«Пока закоренелый материалист не осыпет себя пылью с лотосных стоп вайшнава, всецело свободного от скверны мирского бытия, он не разовьет привязанности к лотосным стопам Господа, которого прославляют за Его необычайные деяния. Очистить свою жизнь может лишь тот, кто, обретя сознание Кришны, укрылся под сенью лотосных стоп Верховной Личности Бога». (ШБ 7.5.32)

Шрила Прабхупада спросил гостей, какой философии они следуют.

— Следуем? — переспросил Джон.

— Мы ничему не следуем, — сказала Йоко. — Мы просто живем.

— Мы занимались медитацией, — сказал Джордж. — Точнее, я занимаюсь медитацией, мантра-медитацией.

Они стали задавать вопросы — такие вопросы Шрила Прабхупада слышал уже много раз. После того как он рассказал им о природе Брахмана, вездесущей духовной энергии Верховной Личности Бога, Йоко выразила сомнение в том, что Брахман может сохранять чистоту и не деградировать со временем. Прабхупада посоветовал ей серьезно изучать ведическую философию, чтобы глубже понять ее смысл.

Джону и Йоко, убежденным эклектикам, трудно было согласиться с тем, что говорил Шрила Прабхупада об авторитете Вед.

Джон: «Нам нужно еще все просеять, как песок, чтобы увидеть, кто же в конце концов прав».

Шрила Прабхупада: «Нет. Постарайтесь понять одно. Почему эти люди — если Кришна не является высшим авторитетом, — почему они берут книгу Кришны и переводят ее? Подумайте сами».

Джордж: «Я не говорил, что Кришна не является Всевышним. Я верю в это. Здесь какое-то недоразумение, связанное с переводом „Гиты“ с санскрита на английский. Я уже говорил, что есть много переводов, и я думаю, мы поняли так, будто вы хотите сказать, что только ваша версия, ваш перевод является авторитетным, а другие — нет. Но у нас не было расхождений по поводу того, кем является Кришна».

Шрила Прабхупада: «Хорошо. Если вы верите, что Кришна — Верховный Господь, если вы придерживаетесь этого мнения, значит, вам надо посмотреть, кто сильнее всех привязан к Кришне. Один человек круглые сутки прославляет Кришну, а другой не говорит о Нем ни слова. Разве такой человек может считаться преданным Кришны? Разве тот, кто не хочет даже произнести имя Кришны, может называть себя Его представителем? Если Кришна — истинный авторитет (с чем вы согласны), то те, кто непосредственно связан с Кришной, также являются авторитетами».

Беседа длилась более часа, после чего Шрила Прабхупада раздал Джону, Джорджу, Йоко и преданным, которые находились в комнате, прасад. Если эти шрештхи примут сознание Кришны, это принесет благо им и многим другим людям. Он исполнил свой долг, дал им такую возможность. Он рассказал им об учении Кришны, а принять его или отвергнуть — решать им самим.

Джон сказал, что его ждут дела, извинился и направился к выходу. Когда все вышли, Йоко, спускаясь по лестнице, повернулась к Джону и сказала с восхищением в голосе:
— Посмотри, как просто он живет. А ты бы так смог?

Вечером Прабхупада общался со Шьямасундарой и Малати, Гурудасом и Ямуной, Мукундой и Джанаки — тремя семейными парами. После года разлуки они были счастливы вновь находиться рядом с духовным учителем, а он был счастлив быть с ними. В основе той любви, которой они делились друг с другом, и того обоюдного удовлетворения, которое им приносило общение, лежало одно на всех желание — принести в этот огромный город движение санкиртаны Господа Чайтаньи. Теперь, когда Прабхупада в Лондоне, темп их работы под его умелым руководством должен только увеличиться. Отныне Прабхупада каждый день может учить преданных, как лучше организовать проповедь в Лондоне, а они по мере необходимости могут перед ним отчитываться.

Женщины также получили возможность непосредственно служить своему духовному учителю: убирать квартиру, стирать и гладить одежду, готовить для него.

— Теперь в Англии никто не может позволить себе иметь такой дом, — сказал Прабхупада. — Англия уже не та. Теперь подобными поместьями владеют эти молодые люди. И мы тоже здесь.

— Прабхупада, — подал голос Шьямасундара, — вчера было продано пятьдесят тысяч экземпляров нашей пластинки.

— О! — глаза Прабхупады округлились. — Очень успешный бизнес!

Он сказал, что теперь все деньги и силы нужно направить на то, чтобы открыть в городе храм. Сейчас они расположились со всеми удобствами в богатом поместье в пригороде и, естественно, должны попытаться по мере возможности вовлечь этих знаменитостей в служение Кришне. Но все-таки главная задача — открыть в Лондоне храм. Бхактисиддханта Сарасвати предпочитал строить храмы в городах с большим числом жителей. Конечно, если Джон подарит этот участок Кришне и преданные, как и в Новом Вриндаване, смогут держать здесь коров и возделывать землю, то это другое дело. Нужно просто посмотреть, чего хочет Кришна.

Шрилу Прабхупаду огорчало, что некоторые его ученики вынуждены целыми днями работать над восстановлением поместья, чтобы иметь возможность здесь оставаться. Брахманы и вайшнавы, сказал он, заняты очень важным и серьезным делом — они постигают духовное знание и учат этому других — и поэтому заслуживают уважения и поддержки со стороны общества. Условия их проживания в Титтенхерсте больше напоминали сделку, чем благодеяние. Но это была временная ситуация, и ее надо было просто перетерпеть.

Шрила Прабхупада обсудил со Шьямасундарой, Мукундой и Гурудасом трудности, возникшие у них в связи с получением разрешения на заселение и с ремонтом храма в центре города. Он сказал, что Шьямасундара прав, начав реставрацию храма; Кришна защитит вложенные в это дело средства. Узнав, что ученики договорились о серии публичных лекций, которые задержат его в Лондоне на три месяца, Прабхупада улыбнулся. Он ответил, что счастлив будет остаться в Англии на любой срок и проповедовать, пока в Лондоне не откроется центр ИСККОН.

Шрила Прабхупада похвалил своих шестерых лондонских первопроходцев за успехи там, где его духовные братья — санньяси потерпели фиаско. Как он объяснил, причина этого успеха была в том, что они с верой повторяют «Харе Кришна». Они не были великими учеными или санньяси, но имели твердую веру в святое имя и в приказ духовного учителя. Прабхупада сказал, что и сам он не такой уж великий ученый, но у него есть непоколебимая вера, без которой не достичь успеха на духовном пути.

Преданный может отправиться куда угодно и добиться очень многого, объяснял Прабхупада, но, пока его сердце не свободно от корыстных мотивов, ему не удастся посеять семя бхакти в сердцах других. Шрила Прабхупада вспомнил Шивананду, который в одиночку поехал в Гамбург и сейчас изо всех сил старался проповедовать, имея веру в духовного учителя. Кришна благословил Шивананду, немного вознаградив его усилия: в помещении бывшего магазина Шивананде удалось открыть храм, в который приходят гости и поют «Харе Кришна». В итоге в Германии появилось несколько новых преданных. Кроме них, сознанием Кришны заинтересовался один ученый, профессор. Даже в одиночку проповедник может достичь многого ради Кришны, если в нем нет стремления к удовлетворению чувств и желания получить выгоду, снискать почет или прославиться.

Шрила Прабхупада поднялся очень рано, около часу ночи, и принялся надиктовывать свою новую книгу, «Кришна, Верховная Личность Бога». Эта книга, начатая им восемь месяцев назад в Лос-Анджелесе, представляла собой изложение Десятой песни «Шримад-Бхагаватам». К работе над «Шримад-Бхагаватам» Шрила Прабхупада приступил в 1959 году, начав свой труд с Первой песни. Он переводил стихи «Бхагаватам» последовательно, один за другим: делал их латинскую транслитерацию, потом давал пословный перевод, литературный перевод на английский, а в конце добавлял свой комментарий. Но эта новая книга, полная трансцендентных историй, была вся на английском: переводы и комментарии в ней сплетались воедино.

Прабхупада по-прежнему работал над своим основным переводом «Бхагаватам» — над третьей его песнью, методично переходя от одного стиха к другому. Чтобы такими темпами дойти до Десятой песни, понадобилось бы много лет. Но он не знал, сколько лет жизни ему отпущено, и сама мысль о том, чтобы уйти, не оставив в этом мире авторитетного и доступного изложения Десятой песни, была для него нестерпимой. Десятая песнь, в которой описываются игры Господа Кришны на Земле, является кульминацией «Шримад-Бхагаватам» и сладчайшим из всех священных писаний. У Шрилы Прабхупады набралось уже достаточно рукописных страниц, чтобы издать первый том, с множеством цветных иллюстраций, которые он поручил нарисовать своим ученикам. Однако печать такой книги стоила немалых денег, а их у Шрилы Прабхупады не было. И тем не менее, полностью положившись на Кришну, он продолжал быстро переводить в тиши раннего утра.

В 04:30 утра пришел Пурушоттама, секретарь Прабхупацы, в сопровождении Ямуны даси. Пурушоттама провел арати маленьким Божествам Радхи-Кришны, которые Прабхупада возил с собой, а Ямуна, желая научиться этому искусству, наблюдала за ним. Прабхупада пропел молитвы, подыгрывая себе на фисгармонии.

Пока Прабхупада проводил свое мангала-арати, в храме на общую церемонию собралось около десятка преданных. Идя по влажной дорожке к храму, они слышали в холодном утреннем воздухе звон колокольчика и пение Прабхупады. Сквозь предрассветный туман можно было разглядеть свет в его окне на втором этаже, а само здание в темноте напоминало фонарь. Мистические звуки фисгармонии струились сквозь кроны деревьев.

Позже тем же утром преданные принесли своему духовному учителю несколько статей из свежих газет, освещавших его прибытие в Лондон. «Дейли скетч» под заголовком «Приезд Его Божественной Милости Абхая Чарана Бхактиведанты Свами» поместила тридцатисантиметровое фото Прабхупады, играющего на караталах. В газете «Сан» вместе с фотографией Шрилы Прабхупады и преданных появилась статья «Счастье — это „Харе Кришна“». А «Дейли миррор» опубликовала фотографию малышки Сарасвати и одного из взрослых преданных.

Однако статья в «Дейли телеграф» была совсем иного характера. Она называлась «Протесты против индуистского храма». «Министерство общественного строительства и работ расследует случай с перестройкой здания в Блумсбери для использования его под индуистский храм» — так начиналась статья. По всей видимости, соседи преданных на Бери-Плейс были недовольны ремонтными работами, которые шли там последние две недели. В статье приводились слова члена Камденского совета: «Если им откажут в разрешении на перепланировку, они потеряют большие деньги».

Прабхупада сказал, что преданные должны сделать все от них зависящее, чтобы избежать проволочек и препятствий, которые могли бы помешать открытию храма и установлению Божеств Радхи и Кришны. Он посоветовал им каждый день ездить в Лондон и вести планомерную работу с чиновниками, чтобы добиться от них разрешения, а Шьямасундара тем временем пусть продолжает реконструкцию на Бери-Плейс.

Искусство дипломатии было для Шрилы Прабхупады делом не менее духовным, чем перевод книги «Кришна» или пение перед Божествами. Он был серьезен и строг; и ученики чувствовали это, когда он внимательно, как будто видя их насквозь, смотрел на них своим проницательным взором, желая понять, усвоили ли они его наставления. Суровость духовного учителя была важной составляющей их отношений с ним. Они были молоды и неискушенны, а он ставил перед ними задачу, для выполнения которой требовался немалый опыт — как духовный, так и житейский.

Будучи скромными посланниками и слугами Шрилы Прабхупады, его ученики впитывали в себя эту его серьезность и сами становились строже. Они тоже превращались в верных слуг своего гуру. Невыполнение, по наивности или небрежности, важного указания было чревато духовной дисквалификацией. Прабхупада часто говорил им, что вайшнав — это не тот, кто удалился от жизни, чтобы просто спать, есть и повторять «Харе Кришна». Нет, вайшнав сражается за Кришну, как Арджуна или Хануман. И если преданный делает все, что в его силах, полностью вручив себя Кришне, Господь поддержит и защитит его.

Когда поднималось солнце, для Прабхупады наступало время утренней прогулки. Холодная сентябрьская ночь укрыла рассвет пеленой густого тумана. Некоторые низины в это время года были затоплены, и даже на возвышенностях густая трава до середины утра оставалась мокрой.

— Этот климат мне совсем не подходит, — признался Прабхупада.

Но будучи наслышан о красоте здешних мест, он настоял на том, чтобы утром, как обычно, выйти на прогулку.

Историю Титтенхерста можно проследить до семидесятых годов восемнадцатого столетия. Тогда поместье славилось разнообразием своих деревьев и кустарников — здесь была одна из самых необычных ботанических коллекций Англии. И по сей день эти места украшали кипарисы, плакучие буки, тополя, королевские пальмы, красные деревья, разнообразные сосны, араукарии, а также вишневые и яблоневые сады. Один кипарис в высоту достигал почти сорока метров, а Мамонтовы деревья — и того больше. Кусты и лианы образовывали густые заросли. Рядом с главным зданием росли сотни рододендронов, там же раскинулся аккуратный розовый сад с несколькими фонтанами. Еще в поместье был пруд, в котором водились золотые рыбки и окуни, а в дальнем углу — несколько теплиц для выращивания винограда и персиков. Хозяева сада, цветущего круглый год, из поколения в поколение заботливо ухаживали за ним: прошлый владелец держал для этой цели два десятка садовников. Джон, однако, сознательно ничего не обрезал и не подстригал, позволяя растениям естественно разрастаться.

Прабхупада вышел в утреннюю дымку, ступив на высокую, мокрую траву. Одет он был почти во все черное. На нем была русская шапка-ушанка и высокие резиновые сапоги. Черное, до пят, пальто, подаренное ему преданными в Германии, полностью покрывало его дхоти и свитер, лишь иногда приоткрывая краешек шафрановой ткани.

Шрила Прабхупада в сопровождении нескольких учеников обогнул фонтан, расположенный у главного здания, и вошел в рощу. Тропинка сузилась, лозы и кусты подступили ближе. В конце концов тропинка вывела их на просторный луг, который когда-то был ухоженным газоном, а теперь превратился в поле, покрытое зарослями высокой травы. Часть земли была перекопана экскаваторами — ходили слухи, что скоро здесь построят вертолетную площадку.

Пологий луг спускался к фруктовому саду. Деревья уже почти облетели, и первые лучи восходящего солнца играли на золотом осеннем ковре у ног Прабхупады. Он остановился под деревом и смотрел сквозь ветви, как рассеянный солнечный свет окрашивает небо в золотистые тона.

— Когда я был маленьким, — сказал он, — у меня было много имен. Мой дядя по матери называл меня Нанду, поскольку я родился на следующий день после явления Кришны и в этот день был большой праздник. Меня назвали Нанду, потому что я родился на день позже Кришны. А еще меня называли Говардхан. Моя сестра звала меня Коча. У меня было столько имен! В детстве все мы были очень красивыми. Детям всегда дают много имен. Но где сейчас все эти имена? Их нет.

Он повернулся и пошел дальше, больше ни словом не упоминая эту тему.

Прабхупада говорил об английской экономике, которая, по его мнению, шла на дно из-за обесценивания фунта. Многие английские лорды нажили свои состояния, эксплуатируя представителей других народов; теперь же, когда запас их хорошей кармы исчерпался, они пожинают горькие плоды своих грехов. Они так обеднели, что уже не в состоянии содержать свои роскошные поместья.

— В одном только саду у них было семнадцать работников, которые трудились день и ночь, — воскликнул Прабхупада, — а теперь они даже не в состоянии заплатить налоги. Они вынуждены продавать поместья. И все это попадает в руки шудр.

Ишана спросил Прабхупаду:
— Как я, человек такого низкого происхождения, мог прийти к сознанию Кришны?

— Это потому, что ты разумен, — ответил Прабхупада.

— Не понимаю.

— Потому что ты разумен, — повторил Прабхупада.

Жена Ишаны, Вибхавати, спросила:
— Что значит «духовный учитель»?

— На самом деле я не духовный учитель, — ответил Прабхупада. — Этот титул - просто формальность. Ты должна считать меня своим духовным отцом, своим вечным отцом.

Когда они проходили мимо трактора, Кулашекхара заметил:
— Удивительное изобретение — трактор, правда?

Прабхупада повернулся к нему:
— Трактор разрушил сельское хозяйство Индии.

— Почему? Ведь с его помощью можно выполнить работу десятерых человек.

— Да, — сказал Прабхупада. — В прежние времена молодые крестьяне были заняты обработкой земли. Потом появился этот самый трактор и взял все их обязанности на себя. Ребятам стало нечем заняться, и в поисках работы они подались в город, где попали в сети иллюзии.

Остановившись у пучка вырванной с корнем пожелтевшей травы, Шрила Прабхупада задал вопрос:
— Что в этой траве особенного?

Никто не ответил.
— Вся трава зеленая, — сказал он, — а эта желтая. В чем причина?

Ответа опять не последовало.

— Желтая трава сохнет, — объяснил он, — потому что ее корни оторваны от земли. Поэтому она желтая. Точно так же, когда мы отрываем себя от Кришны, мы "высыхаем".

Они дошли до места, где трава достигала в высоту почти двух метров. Остановившись около дороги, проторенной трактором, Прабхупада улыбнулся:
— О, мы сможем здесь пройти?

И, со своей тросточкой, быстро двинулся вперед, в заросли травы и сорняков высотой в человеческий рост. Он шел, пока не достиг невысокого холма, расчищенного под посев, а затем остановился. Окруженный несколькими учениками, он стоял там, возвышаясь над морем травы. Кулашекхара поинтересовался, что за песню Прабхупада пел сегодня утром.

— Эта песня, — ответил Шрила Прабхупада, — посвящена Господу Чайтанье Махапрабху. Он просыпается и выходит на улицу в утренние часы, когда солнце уже встало, но еще не поднялось высоко в небо.

Туман уже почти рассеялся, и золотое сияние разливалось всё выше и выше над горизонтом. Шрила Прабхупада поднял руки и начал раскачиваться из стороны в сторону:
— Вот так, — сказал он, — Чайтанья Махапрабху танцует по утрам.

Когда на обратном пути они шли мимо главного здания, то заметили, что сквозь стеклянные двери на них внимательно смотрит Джон Леннон. Прабхупада, с тросточкой, в черном пальто и в резиновых сапогах, был похож на сквайра, совершающего свою утреннюю прогулку. Время от времени останавливаясь, он внимательно изучал некоторые из деревьев: гладил их кору, растирал листья, сосредоточенно их рассматривал. В начале прогулки кто-то из преданных сорвал и подарил ему розу, и Прабхупада все еще бережно держал ее в руке. Он гулял около часа. Везде его взору открывались прекрасные пейзажи, и везде он давал своим последователям наставления о сознании Кришны.

Подходя к флигелю для прислуги, Прабхупада встретил у входа маленькую Сарасвати. Взяв девочку за руку, он дошел вместе с ней до лестницы, и они остановились. Поднявшись до середины, Прабхупада заметил, что Сарасвати стоит в дверях и смотрит на него. Он поманил ее рукой и позвал:
— Иди сюда, — и девочка вскарабкалась по лестнице вслед за ним.

Когда Сарасвати вошла в комнату Прабхупады, он спросил:
— Ну что, ты уже выросла, чтобы пойти в гурукулу?

— Нет, — ответила она, покачав головой.

— Иди сюда, я поставлю тебе на лоб печать, а потом мы положим тебя в красный почтовый ящик и отправим в гурукулу.

Сарасвати заплакала:
— Малати! Малати! Не хочу! — а потом убежала и спряталась за маму.

— Ну, ну, Сарасвати, — стал уговаривать ее Прабхупада. — Иди ко мне на ручки, я угощу тебя прасадом.

Она подошла и уселась на колено Прабхупаде.

— Принеси-ка мне печать, Пурушоттама, — продолжал он дразнить девчушку. — Мы отправим ее в гурукулу.

Сарасвати снова завизжала и кинулась к Малати.

Шрила Прабхупада видел в Сарасвати чистую душу, но поскольку она пребывала в теле маленького ребенка, он не учил ее философии, а просто играл с ней, угощал прасадом и вел себя с ней как любящий дедушка. Но, привязавшись к нему, она могла привязаться к Кришне!

После завтрака, когда солнце уже достаточно нагрело воздух, Прабхупада открыл окна, сел за фисгармонию и начал петь бхаджаны. Он играл и пел с закрытыми глазами, покачивая головой, а Ямуна сидела внизу на ступеньках и плакала от восхищения. Какое-то время Шрила Прабхупада пел, а затем остановился и окликнул Ямуну:
— Тебе нравится мой киртан?

— Да, — кивнула она, — очень.

— Это молитвы Нароттамы даса Тхакура, — сказал он. — Это не материальные звуки. Они пришли прямо из духовного мира. Здесь даже не обязательно понимать язык. Это как раскаты грома. Каждый может услышать гром и все прекрасно понять. Точно так же и эти звуки. Они выше материи. Они гремят в вашем сердце, как гром. Почему бы тебе не приходить сюда каждый день и слушать, как я пою?

— Это было бы чудесно!

— Да, — сказал Прабхупада. — С сегодняшнего дня мы начнем записывать.

С тех пор каждое утро Прабхупада пел, а Пурушоттама и Ямуна приходили к нему в комнату и записывали его пение на магнитофон.

— Какой бхаджан ваш самый любимый? — поинтересовалась Ямуна.

— А твой? — спросил в ответ Прабхупада.

— «Шикшаштака» Господа Чайтаньи.

— А мой любимый, — сказал Прабхупада, — «Хари Хари випхале».

Он кратко пересказал по-английски содержание молитвы:
— «О Господь Хари, я прожил свою жизнь бессмысленно. Хотя я родился в теле человека, что случается очень редко, я не поклонялся Радхе и Кришне и потому сознательно пил яд». Молитвы Нароттамы даса Тхакура исполнены очень глубокого смысла.

Пурушоттама: Как-то раз Прабхупада сидел в своей комнате один, Я шел мимо и услышал, как он поет молитву, которую раньше я никогда не слышал. Я вошел. Конечно, все знают, как он пел, — он мог петь очень красиво, очень вдохновенно, — но я никогда не слышал, чтобы он пел так красиво, как в тот день. Я слышал его голос много-много раз, во многих храмах, но никогда не было, чтобы он пел столь же прекрасно. Я чувствовал себя очень польщенным тем, что слышал его пение. Это было изумительно. Закончив, он просто поднялся и сказал: «Ну что, пошли?».

Кроме того, Прабхупада за восемнадцать дней пропел всю «Бхагавад-гиту» — по одной главе в день.

— Где бы ни пели «Бхагавад-гиту», — сказал он, — это место становится тиртхой [местом паломничества].

Пурушоттама писал обо всем этом преданным в Соединенные Штаты:

Он много поет молитвы, и большинство из них мы записываем на магнитофон. Должен признаться, эти записи его песен и молитв — лучшее из всего, что я когда-либо слышал. Подождите: когда мы приедем, вы услышите это сами. Как говорится в «Бхагаватам», «Пей этот нектар вволю, о праведник, и ты освободишься от этого бренного тела».

Женщины, которые готовили для Прабхупады, подавали ему на десерт американские сладости: яблочный пирог, пончики и пирожные с глазурью. Прабхупада улыбался, но пробовал чисто символически. А однажды после обеда он сказал:
— Эти сладости очень хороши, но никто не приготовит для меня сандеша...

Никто из преданных не умел готовить сладости по-бенгальски, поэтому Прабхупада пригласил их на кухню и научил делать сандеш. Однако, хотя они наблюдали очень внимательно, первый сандеш получился у них сухим и зернистым. Но Прабхупада все равно съел его, предпочтя эту сладость, которую любит Сам Кришна, западным лакомствам.

Для преданных, живущих в Титтенхерсте, присутствие духовного учителя было еще одной возможностью наблюдать, как чистый преданный Кришны непрерывно — и телом, и умом, и словами — преданно служит Ему, охваченный экстазом. Они видели, как каждое мгновение своей жизни Прабхупада говорит и действует в сознании Кришны, и его личный пример подтверждал, что высочайший уровень чистого преданного служения — отнюдь не выдумка. Находясь рядом с ним, ученики ощущали блаженство, и это снова и снова наполняло их сердца решимостью.

Хозяевам поместья, Джону и Йоко, тоже выпала редкая возможность быть рядом со Шрилой Прабхупадой, однако они предпочитали держаться в стороне. Живя в своем общем мире, они редко общались с преданными. А преданные все так же работали под руководством управляющих Джона, и Джон был вполне доволен тем, что Прабхупада и его окружение живут у него. Когда главный садовник спросил Джона, как относиться к новым жильцам, тот ответил:
— Да пусть живут в свое удовольствие!

Иногда, услышав о том, какие дела творятся в хозяйском доме, Прабхупада высказывался по поводу того, как пагубно порой женщины могут влиять на мужчин. Но он не вмешивался в дела Джона и Йоко. У него были свои дела — дела, связанные с сознанием Кришны.

Шрила Прабхупада почти не видел Лондона: прямо из аэропорта его отвезли в Титтенхерст. Поэтому в один из дней он попросил Шьямасундару свозить его на экскурсию по городу. Шрила Прабхупада вырос в британской Калькутте и много слышал о величии Лондона — оплота Британской империи. И когда он осматривал лондонские достопримечательности, то был немало удивлен скромными размерами большинства из них. По поводу Букингемского дворца он заметил:
— У нас в Калькутте есть много домов и повыше этого.

Река Темза, воспетая британскими писателями, книги которых он изучал в колледже, тоже его разочаровала:
— Это же просто канал! — говорил он. — Просто канал! Я-то думал, что она больше, чем Ганга.

Но самой интересной достопримечательностью оказался дом №7 на Бери-Плейс. Городские власти недавно выдали преданным разрешение занять это помещение под храм. Эта часть битвы была выиграна. Теперь Шьямасундара и несколько его помощников должны были закончить реконструкцию. Обнаружив, что храм находится рядом с Британским музеем и Музеем восковых фигур мадам Тюссо, Шрила Прабхупада еще больше загорелся желанием, чтобы Шьямасундара как можно скорее подготовил его к открытию.

В сентябре Шрила Прабхупада написал о своей жизни в Титтен-херст-парк Сатсварупе.

Здесь есть отличный, большой зал, он бы прекрасно подошел под алтарную. По определенным дням я даю здесь лекции, но никто из посторонних на них не приходит.

Однако Прабхупада хотел проповедовать именно "посторонним", а если уж они не хотят идти к нему, он готов был отправиться к ним сам. Его первое публичное выступление, организованное преданными, состоялось в Камден-таун-холле, в самом сердце Лондона, и собрало много посетителей, как англичан, так и индийцев. После короткой — не более пятнадцати минут — лекции начался оживленный обмен вопросами и ответами.

Женщина: Вы хотите сказать, что Кришна — это Бог или что Кришна — это любовь?

Шрила Прабхупада: А как Кришна может быть Богом без любви?

Женщина: Нет, это я вас спрашиваю.

Шрила Прабхупада: Да. Это правильный подход. Кришна означает "всепривлекающий". Если что-то привлекает всех, то, как правило, вы это любите.

Мужчина: Тогда получается, что и человек, как частица Верховного Существа, тоже заключает в себе всю любовь?

Шрила Прабхупада: Да, вы неотъемлемая частица Кришны. Вы хотите кого-то любить, и Кришна хочет любить вас. Это взаимообмен любовью. Но вместо того, чтобы любить Кришну, вы пытаетесь любить что-то другое. В этом и проблема. Любовь уже присутствует в вас, как присутствует она и в Кришне. И когда между вами и Кришной будет происходить взаимообмен любовью, тогда ваша жизнь станет совершенной.

Мужчина: Спасибо.

Индианка: А что если я поклоняюсь кому-то другому? Имеет ли это значение, поклоняюсь я Кришне, Шиве, Христу или Будде? Насколько это принципиально?

Шрила Прабхупада: Если вы поклоняетесь Шиве, вы получите Шиву. Если вы поклоняетесь Кришне, то получите Кришну. Почему вы рассчитываете достичь обители Кришны, поклоняясь Шиве? Как вы себе это представляете?

Индианка: Я хочу спросить, имеет ли это значение?

Шрила Прабхупада: Если вы покупаете билет в Индию, то попадете в Индию, разве не так? Как вы можете попасть в Америку?

Индианка: Я говорю не о том.

Шрила Прабхупада: Именно о том. Об этом говорится и в "Бхагавад-гите": йа̄нти дева-врата̄ дева̄н питр̣̄н йа̄нти питр̣-врата̄х̣.

Индианка: Но я имею в виду...

Шрила Прабхупада: То, что вы имеете в виду, вам понятно. Но почему вы не понимаете того, о чем говорится в „Бхагавад-гите“? Если вы поклоняетесь полубогам, таким как Шива или кто-то другой, вы попадете к ним. Если же вы поклоняетесь Кришне, то отправитесь к Кришне. Неужели это так сложно понять?

Индианка: Вы считаете Шиву полубогом?

Шрила Прабхупада: Да, почему нет?

Индианка: Но Кришна говорит, что неважно, какой способ поклонения вы изберете. Цель у всех путей одна, и вы достигнете одной и той же цели. "Вы можете выбрать разные пути, но в конце концов придете ко Мне".

Шрила Прабхупада: Попытайтесь понять. Допустим, вам нужно на 42-ой этаж здания. И вы поднимаетесь, этаж за этажом. Цель - 42-ой этаж, и, поднявшись всего на несколько ступенек, вы не можете утверждать: "Я достигла цели, я на 42-ом этаже". Путь один, это правда, но вы должны достичь высшей цели. Вы не знаете, какова высшая цель. Вы просто говорите, что к ней ведут все пути. Но вы не знаете, что эта цель собой представляет.

Какой-то молодой хиппи встал и закричал:
— Эй, Свамиджи!

Сидящие в зале обернулись и посмотрели в его сторону.

— Вы говорите, что если мы не поостережемся, то в следующей жизни станем собаками. Но, скажу я вам, я совершенно не прочь в следующей жизни стать собакой.

— Благословляю вас, — ответил Шрила Прабхупада, и парень сел на место.

Единичные, нерегулярные лекции в разных частях города были еще одним свидетельством того, что в Лондоне нужен храм. Шрила Прабхупада уже был в подобной ситуации в 1965 году в Нью-Йорке. Тогда у него тоже не было храма. Люди приходили, вежливо слушали, а потом исчезали, и многих из них он больше никогда не видел. Однако чтобы обрести сознание Кришны, человеку нужно слушать о Кришне постоянно, а для этого требуется храм. Если бы Прабхупада смог открыть в Лондоне храм, тысячи людей имели бы возможность приходить туда, слушать о Кришне, есть прасад и любоваться красотой Господа, явившегося в форме Божества. Храм дал бы гостям возможность постоянно и близко общаться с преданными Господа, а это очень важно. Но храма пока не было, и Шрила Прабхупада был готов давать лекции по всему Лондону. Учение Кришны, киртан Кришны и Его прасад несли людям абсолютное благо; они привлекали людей и очищали их сердца, независимо от внешних обстоятельств.

Конвей-холл, расположенный на Ред-Лайон-сквер, в центре Лондона, представлял собой аудиторию на 500 мест. Договорившись, что в течение последующих трех месяцев Прабхупада сможет провести там двенадцать выступлений, преданные надеялись задержать его в Лондоне хотя бы на это время. Гурудас составил тематический план лекций и напечатал 50,000 листовок. Входная плата составляла два шиллинга шесть пенсов.

В первый вечер в Конвей-холле собралось около сотни человек. Шрила Прабхупада сидел на столе, на подушке, и вел киртан. Его ученики расположились на полу. Ямуна играла на фисгармонии, а Мукунда и Кулашекхара — на мридангах. Радха и Кришна, которым поклонялся Прабхупада, стояли рядом с ним на алтаре, на отдельном столике. Позади них, на стене, висел транспарант с написанной на нем мантрой Харе Кришна.

«Учение Вед» — так Гурудас озаглавил сегодняшнюю лекцию. На ней Шрила Прабхупада рассказывал о том, что понять ведическую науку можно, лишь слушая великих святых, осознавших свою духовную природу. После лекции аудитория разразилась продолжительными аплодисментами. Прабхупада ответил на вопросы и попросил Ямуну спеть заключительный киртан. На следующий день Прабхупада написал в письме некоему доктору Шьяма-Сундаре дасу Брахмачари в Индию: «Я говорил около часа, после чего они долго аплодировали в знак одобрения».

На втором вечере в Конвей-холле, когда Прабхупада во время киртана встал и начал танцевать, ученики присоединились к нему, образовав на сцене круг. Ишана играл на трубе, и даже Сарасвати, из-под короткого платьица которой выглядывала пеленка, прыгала в полном восторге. Программы в Конвей-холле проходили каждую неделю, и танец Прабхупады стал неотъемлемой их частью.

В один из таких вечеров какой-то англичанин, поднявшись с места, спросил:
— Почему вы не помогаете людям у себя, в Индии? Почему вы приехали в такую даль? Почему бы вам просто не обратиться к влиятельным политикам? Есть выдающиеся политики, которые могли бы попытаться помочь там.

Шрила Прабхупада: Вы — влиятельный политик. Поэтому я обращаюсь к вам. Идет?

Другой слушатель: Если то, о чем вы говорите, — абсолютная истина, почему из всего населения Лондона здесь собралось не так уж много людей?

Прабхупада: Если вы продаете бриллианты, не ожидайте, что за ними выстроится очередь. Но если вы предложите битое стекло, сбежится немало глупцов. Наше Движение сознания Кришны — очень ценная вещь. Не думайте, что оно будет пользоваться спросом у всех глупцов. Сюда пришли немногие искренние души. И вы, пожалуйста, тоже присоединяйтесь к нам.

Шрилу Прабхупаду воодушевляла реакция англичан. Слушатели нередко присоединялись к пению и танцам.

В Лондоне все идет хорошо. Прошлым вечером состоялась встреча в Конвей-холле, на которой вместе с нами пели и танцевали несколько сот человек. После программы за кулисы пришел один журналист из крупнейшей лондонской газеты, чтобы подробнее разузнать о нашем Движении и написать для своей газеты статью. Так что я очень воодушевлен, видя, какой хороший отклик получает все, что мы делаем в Лондоне, у людей и в средствах массовой информации.

В конце октября Шрила Прабхупада выступил в Союзе говорящих на английском языке. Аудитория состояла преимущественно из индийцев.

Он начал свою речь так:
— Хотя сегодня нас собралось здесь немного, это не преуменьшает важности нашей встречи. У Индии есть послание миру. Все вы — уважаемые индийцы. Вы живете в Лондоне, одном из крупнейших городов мира, а я приехал сюда с важной миссией. Это не та миссия, с которой обычно приезжают сюда или в любую другую страну индийцы, — просить о чем-то. Я приехал кое-что дать. Поэтому, пожалуйста, постарайтесь мне помочь.

30 октября 1969 года Шрила Прабхупада прочел лекцию в оксфордской Ратуше. Он говорил об основах философии, но обильнее, чем обычно, цитировал санскрит. Его ученики не ожидали от обитателей Оксфорда большого энтузиазма, но зал тем не менее был полон. И когда Прабхупада встал и жестом призвал всех поднять руки и танцевать, откликнулись практически все. Мукунда играл на большом органе, и к пению присоединились сотни человек. Прабхупада высоко поднял руки и начал энергично подпрыгивать.

Вчера у нас прошла очень успешная программа в Оксфорде, в Ратуше. В ней приняли участие около трехсот пятидесяти человек: юноши, девушки, старики, леди и джентльмены — и все без исключения танцевали и пели вместе с нами. После встречи многие юноши и джентльмены постарше подходили ко мне и благодарили.

Прабхупада получил приглашение на самое популярное в Англии телевизионное ток-шоу «Ночная линия». Ведущий, привыкший к динамичным, остроумным диалогам, попытался втянуть Прабхупаду в беседу в своем стиле, без долгих философских ответов.

— Прабхупада, — спросил он, — есть ли в вашей религии такое понятие, как ад?

— Да, — ответил Прабхупада. — Лондон — это ад.

Ведущий был сражен наповал. На первой же минуте Прабхупада побил ведущего его же собственным оружием. Прабхупада продолжал:
— Здесь всегда сыро, пасмурно и постоянно идет дождь. В Индии всегда солнечно.

Ведущий по-прежнему не мог сообразить, что ответить, и, видимо, почувствовав его смущение, Шрила Прабхупада добавил:
— Конечно, надо отдать должное англичанам — в таком климате они смогли построить очень развитую цивилизацию.

Затем последовали другие вопросы, и около часа Прабхупада рассказывал о Движении сознания Кришны и философии. На следующий день одна из лондонских газет опубликовала статью под заголовком «Свами называет Лондон адом».

Альбом «Мантра Харе Кришна» по-прежнему держался в списке самых популярных пластинок, не только в Англии, но и по всему континенту. И вот одна голландская телекомпания за свой счет пригласила учеников Прабхупады в Амстердам, чтобы те приняли участие в их шоу. Им предоставляли всего пять минут эфирного времени, но Прабхупада согласился.

— Пяти минут, — сказал он, — вполне достаточно. За пять минут мы расскажем обо всей философии сознания Кришны.

Телекомпания оплатила Шриле Прабхупаде и его восьми ученикам билет на самолет из Лондона до Амстердама и обратно, и вскоре они, вылетев из лондонского Хитроу, приземлились в аэропорту Схипхол. Студия располагалась за городом, в современном здании с кондиционерами, селекторной связью, искусственными растениями и телевизором в каждой комнате — но без окон.

Секретарь отвел Шрилу Прабхупаду и его учеников в комнату без окон с покрашенными бетонными стенами.

— В Индии, — сказал Прабхупада, — комната, где нет окон и свежего воздуха, считается непригодной для жилья. Я хочу сидеть у окна.

Преданные обыскали все здание и наконец где-то на третьем этаже, в коридоре, отыскали окно. Прихватив с собой стулья, они вместе со своим духовным учителем отправились туда и сели у окна.

— Уже к двухтысячному году люди не будут видеть дневного света, — сказал Шрила Прабхупада. — Им придется строить города под землей. Люди будут жить при искусственном свете и есть искусственную пищу, а солнечного света видеть не будут.

Появился продюсер программы, удивленный тем, что «Свами» тоже собирается участвовать в съемках. Сюрприз был приятным, и он радушно пригласил Прабхупаду в свою студию.

— Итак, что от вас требуется, — начал он. — Вы должны спеть вашу песню с пластинки. Даже не обязательно петь вслух. Мы включим вашу запись, а вы просто открывайте рот. Делайте вид, что играете на инструментах и поете.

После этого, сказал он, Прабхупада в течение двух минут может что-нибудь говорить.

Прежде чем выйти на сцену, Шриле Прабхупаде и преданным пришлось ждать за кулисами, наблюдая за тем, как музыканты из какой-то местной группы танцуют и делают вид, что играют на саксофонах, трубах и барабанах. Затем продюсер внес столик с подушкой для Прабхупады, а вокруг него на полу рассадил преданных.

Включились камеры, зазвучала запись, и преданные начали шевелить губами. Внезапно вокруг заклубились облака дыма от сухого льда — для создания мистического эффекта. Постепенно преданные совсем исчезли в клубах углекислого газа, и только Прабхупаду было видно отчетливо. Видя, что спецэффект не удался, продюсер жестом велел преданным встать и танцевать позади духовного учителя.

Песня закончилась, и камера подъехала к Прабхупаде.

— У вас две минуты, — напомнил продюсер.

Прабхупада заговорил:

— Только что мы пели мантру Харе Кришна. Этот звук трансцендентен и неотличен от Господа. Имя Господа и Его облик суть одно. Пожалуйста, повторяйте эти возвышенные звуки, и ваша жизнь станет совершенной. Вы обретете счастье и постигнете свою истинную природу — природу вечных слуг Бога, Кришны. Этот метод называется бхакти-йогой, и мы просим каждого присоединиться к нашему пению. Большое спасибо.

Шрила Прабхупада был доволен, что пластинка с записью его учеников продолжает оставаться в Европе хитом.

Пластинка «Харе Кришна» расходится очень хорошо. Вчера было продано 5.000 экземпляров, на этой неделе она занимает по популярности 20-ое место. Прогнозируют, что на следующей она поднимется на 3-ье место, а еще через неделю, может быть, и на 1-ое. На эту запись возлагают большие надежды.

В письме Сатсварупе в Бостон Шрила Прабхупада написал:

Пластинка «Харе Кришна» прекрасно расходится в Англии, и еще я слышал, что в Австралии в списке пятидесяти самых популярных записей она занимает 4-ое место.

Мантра Харе Кришна» поднялась на вершину хит-парадов в Западной Германии и Чехословакии и попала в первую десятку по всей Европе и даже в Японии. С доходов от ее продажи преданные начали оплачивать счета и финансировать реконструкцию храма на Бери-Плейс.

Иногда преданные выступали на концертах с профессиональными музыкантами, а иногда их приглашали в ночные клубы. После одной такой программы, которая прошла особенно поздно, в каком-то жутком ночном клубе, Ямуна пошла к духовному учителю и рассказала ему, что это было за место. Шрила Прабхупада позвал к себе всех преданных.

— В таких местах, — сказал он, — брахмачари делать нечего. Смысл в том, чтобы люди становились преданными. Нужно думать, куда мы идем. Если мы отправляемся куда-то, чтобы проповедовать, но не можем там никого сделать преданным, какой в этом смысл? Именно так следует рассуждать.

Он не стал запрещать им проповедовать в ночных клубах, но просил быть поосторожнее.

Кто-то из преданных спросил, можно ли чередовать слайды о Кришне с «психоделическими» картинками. Шрила Прабхупада не разрешил. Кришна должен быть на троне, на алтаре. А если сознание Кришны пытаться «разбавить», оно превратится в идолопоклонство.

Еще никогда с самого своего отъезда из Индии в 1965 году Шрила Прабхупада не проповедовал индийцам так активно, как сейчас. Индийцы всегда приходили на его лекции, и пусть они не танцевали и не пели — все равно им нравилось сознание Кришны. Еще до приезда Шрилы Прабхупады в Англию несколько индийцев вызывались помочь преданным, и сейчас большинство его случайных гостей в Титтенхерсте составляли именно индийцы. Они приходили с семьями, сидели, непринужденно беседуя с Прабхупадой, и часто приглашали его к себе на обед.

Кедарнатх Гупта: Прабхупада согласился прийти к нам, и мы оказали ему теплый прием. Чтобы послушать его, у нас собралось много других людей. Он был очень рад узнать, что у нас есть семейные Божества Радхи и Кришны, которые мне подарила мать. Он сказал:
— Я очень рад, что пришел сюда и увидел здесь Радху и Кришну.

Он прочитал очень хорошую лекцию, в которой сказал, что цель человеческой жизни — познать себя. Он сказал, что человек должен быть любознательным и желать понять, кто он такой. Все, кто пришел его послушать, остались очень довольны и впечатлены его лекцией. После лекции я провел арати, мы предложили угощение Божествам, а затем раздали всем присутствующим прасад. Прабхупада тоже отведал прасада и был очень этим доволен. Когда он уходил, я спросил его:
— Когда я смогу увидеть вас в следующий раз?

Он ответил:
— Вы можете прийти ко мне в любое время.

Иногда возникали и разногласия на философской почве, но Шриле Прабхупаде всегда удавалось находить убедительные аргументы. Индийцы уважали его и снова и снова приглашали его к себе в гости. Пришел один из самых известных и уважаемых лондонских индийцев, Прафуль Патель. Как и многие бизнесмены, он хотел помочь миссии Прабхупады. Однако мало кто проявлял желание чем-то пожертвовать ради этой миссии.

Вторая высадка американских астронавтов на Луну была намечена на середину ноября, всего через несколько недель. В последние несколько месяцев о полетах на Луну много писали в прессе, и Прабхупада часто говорил на эту тему. Почти год назад в Лос-Анджелесе он ответил на вопросы журналиста о возможности высадки человека на Луну:
— Иногда мы переезжаем из одного места в другое в автомобиле или летим на самолете. Но Луны невозможно достичь при помощи механических средств. Здесь требуется другой метод, описанный в ведической литературе. Для этого необходимы соответствующие качества. Согласно тому, что говорится в наших писаниях, и тому, что мы знаем, это невозможно. Мы не можем попасть туда в теперешнем теле.

В Титтенхерсте, в беседах с учениками, Шрила Прабхупада часто говорил о высадке на Луну:
— Высадка на Луне - это надувательство, — сказал он однажды вечером в своей комнате, — поскольку просто так на Луну не попасть. Луна, Чандралока, — это обитель полубогов, существ гораздо более высокоразвитых, чем все эти пьяницы, мясники и поедатели коров, которые сейчас пытаются там поселиться. Не думайте, что это путешествие состоится — как, например, моя поездка из Индии в США. На Луну нельзя попасть так быстро. Это невозможно.

Ученики Шрилы Прабхупады соглашались с его утверждениями. Он не просто высказывал свое личное мнение — таково было заявление ведических писаний. Поскольку авторитет Вед был для него выше авторитета современной науки, ученики следовали его примеру. Все, за исключением Пурушоттамы.

Заметив колебания Пурушоттамы, Прабхупада часто отпускал в его присутствии безобидные шутки. Кто-то спрашивал:
— А где Джанаки?

Прабхупада отвечал:
— А, Джанаки на Луне.

Все, кроме Пурушоттамы, смеялись.

Преданные знали о проблеме Пурушоттамы — понятно, он американец и гордится, что его соотечественники покоряют космос. И преданные знали, что Прабхупада посмеивается над этим. Пурушоттама всегда был в курсе последних научных достижений. Успехи НАСА и «гигантский шаг для человечества», якобы сделанный Нилом Армстронгом, произвели на него огромное впечатление.

Пурушоттама продолжал выполнять свои обязанности, но становился все более и более мрачным. Прабхупада заметил, что парень теряет энтузиазм. Однажды утром Пурушоттама и Ямуна сидели вместе со Шрилой Прабхупадой в его комнате. Пурушоттама не брился уже несколько дней, и на нем был тот же оранжевый свитер, в котором он спал. Ямуна же выглядела опрятно и чисто. Хотя у нее было всего два простых хлопчатобумажных сари, идя к духовному учителю, она всегда надевала постиранную и выглаженную одежду. Глядя на своих слуг, Прабхупада сказал:
— Ямуна, у тебя столько сари! И все такие красивые!

Ямуна с изумлением посмотрела на него:
— У меня их не так много, Прабхупада.

— Нет, — сказал он. — Ты каждый день надеваешь новую одежду. Это очень хорошо. Ты всегда выглядишь аккуратно и чисто — и тилак у тебя... Пурушоттама, как ты считаешь? У кого, по-твоему, самый красивый тилак?

Пурушоттама промолчал.

— Красивый тилак, — продолжал Прабхупада, — значит, и человек красивый.

Тем же вечером, около шести часов, когда Ямуна готовила для Прабхупады пури и картофель, она услышала звон колокольчика, которым он вызывал слуг. Оставив гхи на огне, она бросилась в его комнату. Он поговорил с ней о лекции, которую собирался давать сегодня вечером, а затем спросил:
— Когда будет готов прасад? До лекции?

— Да, Прабхупада. Я... — тут Ямуна почувствовала запах горелого. — О! — от неожиданности она открыла рот. — Пожалуйста, простите меня! Я оставила гхи на огне!

Она ринулась вниз по лестнице и обнаружила, что кухня полна дыма. В дыму она даже не видела кухонной плиты.

— Пурушоттама! Пурушоттама! — закричала она.

Появился Пурушоттама, и вместе они ощупью пробрались сквозь дым. Пурушоттаме каким-то образом удалось погасить огонь до того, как он успел причинить серьезный ущерб.

Пурушоттама и Ямуна с головы до ног были покрыты сажей. Почернели их лица, оранжевый свитер Пурушоттамы, его дхоти и сари Ямуны. Тут Прабхупада снова позвонил в колокольчик, и оба бросились наверх, чтобы сообщить ему о пожаре. Когда на кухню вернулась Джанаки и обнаружила все вверх дном, она тоже побежала в комнату духовного учителя, где перед ним стояли покрытые с ног до головы сажей Ямуна и Пурушоттама.

— Что тут произошло? — воскликнула Джанаки.

Прабхупада серьезно посмотрел на нее и ответил:
— Сегодня Пурушоттама летал на Луну.

— Что? — не поняла Джанаки.

Прабхупада повторил:
— Да, наш Пурушоттама летал на Луну.

— Прабхупада, — воскликнул Пурушоттама, — я же брахмачари! Почему вы так говорите?

— Брахмачари не запрещено летать на Луну. Каждый может туда попасть, — подмигнул Прабхупада.

Преданные часто встречались с Джоном и Йоко. Джон, который поначалу был заинтересован только в деловом партнерстве с преданными, со временем проникся к ним симпатией, однако его друзья советовали ему держаться подальше от Свами и его учеников. Поэтому он избегал близкого общения с ними.

Ишана дас: Я работал на кухне, а Джон сидел за пианино. У него на кухне стояло пианино, большое такое пианино, с которого соскоблили весь лак, оставив лишь голое дерево. Так вот, он сидел за пианино и, импровизируя, пел мантру Харе Кришна. Он был действительно великим музыкантом и играл мантру Харе Кришна в самых разных стилях: блюграсс, классическом, в стиле рок-н-ролл и многих других. Он совершенно свободно переходил от одной манеры к другой, все время напевая мантру Харе Кришна. У него это получалось совершенно естественно, и видно было, что в музыке он настоящий гений. Таким образом он меня развлекал, да и ему самому это доставляло огромное удовольствие. И тут, в самый разгар этой вдохновенной музыкальной импровизации, этого пения мантры Харе Кришна, на кухне появилась его жена Йоко Оно в пеньюаре, или как он там называется, и страдальческий тоном произнесла: «Ради Бога, Джон, у меня раскалывается голова. Пожалуйста, прекрати и пойдем со мной наверх».

Джордж был другим. Его влекло к Прабхупаде. Когда один из преданных спросил его: «Почему из всех "битлз" только вы заинтересовались сознанием Кришны?» — Джордж ответил: «Это моя карма. Духовность — одна из особенностей моего знака зодиака».

Джордж Харрисон: Прабхупада выглядел именно так, как я его себе представлял. Перед встречей с ним я испытывал смешанное чувство страха и благоговения. Но что мне понравилось в нем позднее, когда я стал чаще встречаться с ним, — это то, что он относился ко мне скорее как к другу. Я чувствовал себя с ним легко и свободно, гораздо лучше, чем вначале, потому что во время нашей первой встречи я не понимал, о чем он говорит, и мне казалось, что я слишком мирской даже для того, чтобы просто находиться рядом с ним. Но потом я расслабился и мне с ним стало гораздо легче. Он же всегда был очень сердечен со мной. Нельзя сказать, что он разговаривал со мной как-то по-особому, не так, как с другими. Он всегда говорил только о Кришне, неважно, кто был перед ним в данный момент. Когда бы мы ни встретились с ним, он всегда оставался самим собой. Не так, что один раз он скажет вам повторять мантру Харе Кришна, а в следующий раз говорит: «Ах, нет, я ошибся», — нет, он всегда оставался самим собой.

Видеть его всегда было для меня удовольствием. Иногда я забегал к нему; даже если не собирался этого делать, я все равно заходил, полагая, что просто должен зайти, и после встречи с ним у меня было очень хорошо на душе. Я чувствовал, что он проявляет ко мне личный интерес. Каждая встреча с ним доставляла мне удовольствие.

Джорджа влекло к Кришне, и он любил петь мантру Харе Кришна. Еще до встречи со Шрилой Прабхупадой он кое-что узнал о Кришне от Махариши Махеша Йоги, из автобиографии Парамахамсы Йогананды и из своего путешествия по Индии. Однако только после бесед с Прабхупадой он смог понять, что Господь Кришна является Абсолютной Истиной и началом всех начал.

Джордж: Прабхупада помог мне понять этот разносторонний метод, дающий человеку возможность приблизиться к Кришне. Например, прасад. Я думаю, прасад — очень важная вещь, даже если это всего лишь тактический прием. Как в той пословице: путь к сердцу мужчины лежит через его желудок. Ну что ж, даже если таков путь к вечной душе человека — так или иначе, метод действует. Что может быть лучше: вы пели и танцевали или просто сидели и разговаривали, и вдруг вам подносят угощение? Это как благословение. А потом вы учитесь, как правильно касаться, как правильно вкушать его, и это тоже очень важно.

Кришна безграничен. Я был благодарен Прабхупаде уже за то, что он беседует со мной и обрушивает на меня весь этот поток новой информации. Даже когда сопротивляется ум, все это — тоже Кришна. Больше ничего и не нужно знать, достаточно знать, что все есть Кришна. Этот мир — тоже Его материальная энергия, Его вселенская форма. В книгах Прабхупады есть иллюстрация — Кришна в сердце собаки, коровы и человека. Это помогает вам осознать, что Кришна находится в сердце каждого живого существа.

Хотя Прабхупада, вероятно, учил и неким высшим аспектам философии, но из всего, что он говорил, лично я вынес более глубокое понимание того, что Кришна пребывает везде и во всем. Прабхупада рассказывал о различных аспектах Кришны и давал человеку возможность везде и всюду видеть Кришну как личность. Я имею в виду, что на свете нет ничего, что не было бы Кришной.

Прабхупада считал Джорджа "славным юношей" и преданным Кришны. Согласно «Бхагаватам», какое бы положение ни занимал человек в материальном мире, если он не является преданным Господа и никогда не произносит святых имен Бога, у него не может быть никаких достоинств. Многие свами и йоги в Индии, даже те, кто считает себя вайшнавами, не верили до конца в святые имена Кришны и не понимали их важности. Однако Джордж любил петь мантру Харе Кришна и включал святое имя Кришны в свои песни, которые пользовались огромной популярностью во всем мире. Таким образом, сочиняя музыку, он служил Кришне, и это отличало его от остальных.

Мистер Джордж Харрисон производит впечатление очень умного юноши и к тому же, милостью Кришны, очень удачливого. В первый день он пришел ко мне вместе с Джоном Ленноном, и мы беседовали около двух часов. Он хотел поговорить со мной еще, но сейчас уехал к своей больной матери в Ливерпуль.

Шрила Прабхупада не мог не видеть, что Джордж богат, а Господь Чайтанья строго наказывал преданным, отрекшимся от мира, избегать общения с мирскими людьми. Но вместе с тем Господь Чайтанья учил, что преданный должен пользоваться любой возможностью для того, чтобы распространить сознание Кришны.

Если этот юноша будет помогать нашему Движению, это может стать для нас хорошим подспорьем, ведь, в конце концов, он человек со средствами. В духовной жизни с богатыми людьми следует обращаться крайне осторожно. Иногда нам приходится иметь с ними дело в интересах проповеди. Строго говоря. Господь Чайтанья Махапрабху запрещал преданным в сознании Кришны общаться с подобными людьми, однако у нас есть указание Рупы Госвами о том, что для распространения сознания Кришны мы должны пользоваться любой благоприятной возможностью.

Прабхупада вел себя с Джорджем осмотрительно и вместе с тем просил его повторять святое имя, принимать прасад Господа и посвятить Ему все свое творчество.

Когда преданные в США услышали, что их духовный учитель общается с «Битлз», некоторые из них стали преувеличивать близость их отношений, особенно с Джоном Ленноном. Прабхупада, узнав об этом, немедленно положил конец слухам.

Что касается буклета, который вы с Гаргамуни мне послали, во вступлении, подписанном вами, говорится, что я «лично даю Джону Леннону и Джорджу Харрисону уроки йоги экстаза». Это не очень хорошо. Конечно, Джордж Харрисон иногда приходит ко мне, и, естественно, я даю ему наставления о бхакти-йоге. Но данное утверждение в письме может навести на мысль, будто они пригласили меня к себе специально ради этого. Если они узнают об этом, им это может не понравиться, а нам — навредить. Такие вещи не должны предаваться огласке, и я не понимаю, зачем вы это сделали. Так или иначе, если вы еще не успели распространить эти буклеты, то просто постарайтесь убрать часть текста, которая не соответствует действительности.

Джордж: Прабхупада никогда не говорил, что я должен перестать заниматься тем, чем я занимаюсь. Я слышал, как время от времени он говорил своим ученикам, что я — хороший преданный, ему нравились мои песни и многое другое из того, что я делал. Мне он этого никогда не говорил, но я часто слышал об этом от других. Мне также очень нравилось то, что я не чувствовал с его стороны никакого давления, он никогда не требовал, чтобы я присоединился к Движению и посвятил сознанию Кришны все свое время. Думаю, если бы он все время давил на меня и говорил: «Почему бы тебе не бросить все, что ты делаешь, и не поселиться в одном из наших храмов?» — это только все испортило бы. Он ни разу не дал мне понять, что я другой, что я не из их круга. Никогда он не говорил ничего подобного.

Я считаю себя, так сказать, преданным в штатском. Это факт. Свои отношения с ним я видел так: я должен помогать, когда и чем могу, поскольку я знаком со многими влиятельными людьми. Так общаются между собой все воспитанные люди — вы просто что-то пытаетесь сделать и чем можете помогаете друг другу.

Он всегда был доволен мной, потому что я всегда старался чем-нибудь помочь ему. Я имею в виду не помощь храму Кришны как таковому, а вообще все духовное, что я делал, — мои песни и так далее. Все это радовало Прабхупаду. Он относился ко мне очень дружелюбно. Он всегда повторял имя Кришны; иногда он и меня просил это делать — все время или как можно чаще повторять мантру Харе Кришна. Думаю, как только человек начинает постоянно повторять мантру, он сразу ощущает на себе ее благотворное воздействие.

Есть такие гуру, которые всем дают понять, какие они важные, но Прабхупада говорил: «Я — слуга слуги слуги Кришны», — и это было действительно так. Он никогда не говорил: «Я — самый великий» или «Я — Господь Бог» и тому подобное. Он всегда считал себя слугой, и мне это очень нравилось. Я думаю, это признак духовности. Чем больше знает человек, тем глубже он понимает, что он слуга. А чем меньше он знает, тем легче ему возомнить себя даром Божьим всему человечеству.

Так что, хотя он был очень сильной и духовно развитой личностью, в нем всегда жило необыкновенное смирение и скромность. И я думаю, что это — самое важное, потому что, встречаясь с ним, человек учился у него не столько слушая то, что он говорит, сколько на его примере, глядя на то, как он живет и что делает.

Заголовок в «Дейли скетч»: «Люди Кришны обедают в доме Джона и Йоко». Фотограф запечатлел, как преданные сидят перед домом и едят прасад.

Вчерашний обед в Титтенхерст-парк, старинном поместье Джона Леннона и Йоко Оно: гости Леннона расположились на солнышке.

Участники пикника — последователи индийского свами, Его Божественной Милости Абхая Чарана Бхактиведанты.

Они переняли восточные обычаи, начиная с одежд и бритых голов и заканчивая индийским карри, которое едят руками.

Все это совершенно не вяжется с таким местом, как Титтенхерст-парк, который обошелся Джону в 150,000 фунтов и занимает более 20 гектаров земли в престижнейшем Саннингхиле, близ Аскотского королевского ипподрома.

Шрила Прабхупада со своим окружением и Джон и Йоко со своим представляли собой поистине странное сочетание. Через два дня после приезда Прабхупады в Титтенхерст Джон и Йоко улетели в Канаду выступать с «Пластик Оно бэнд» на фестивале «Возрождение рок-н-ролла» на стадионе «Варсити» в Торонто. В октябре Джон и Йоко записали «Свадебный альбом» и начали работу над фильмом «Цирк рок-н-ролла», а Джон записал свою «Cold turkey»*. Джон по природе своей был человеком застенчивым, но преданные, работающие в усадьбе, скоро поняли, что у него доброе и щедрое сердце. Он приглашал преданных навсегда поселиться в Титтенхерсте и на его ферме. Все, что у него есть, говорил Джон, он готов разделить с ними.

* «Cold turkey» («ломка») — так на жаргоне называется особое психическое и физическое состояние наркоманов после внезапного и полного прекращения употребления ими привычного наркотика. — примеч. переводчика.

Однажды Йоко спросила Ямуну, не сможет ли какая-нибудь чета преданных продублировать их с Джоном во время представления в одном из лондонских театров. Как-то раз они с Джоном уже выступали там, надев на себя одни лишь джутовые мешки, и должны были выступить вновь, но Йоко подумала, что, может быть, вместо них туда сходит пара преданных. Зрители, сказала она, не догадаются о подмене, а если даже и догадаются, то эта выходка лишь добавит преданным популярности. Вежливо отказавшись, Ямуна объяснила, почему преданные не должны так поступать. Когда она рассказала об этом Прабхупаде, он был непреклонен: никто из его учеников туда не пойдет. Несколько дней после этого он с осуждением говорил о подобном проявлении похоти.

Однажды Джон пригласил Шрилу Прабхупаду к себе в дом, чтобы дать ему послушать недавно записанную песню «Cold turkey». Хотя подобная музыка совершенно не интересовала Шрилу Прабхупаду, Джон непременно хотел, чтобы тот ее послушал. А Прабхупада, пользуясь представившейся возможностью проповедовать знаменитости мирового масштаба, дал на это свое согласие. Зайдя в гостиную, он присел на диван у камина. Лента в большом магнитофоне с шестнадцатью дорожками (на котором и была записана песня) уже была готова, и Джон принялся щелкать кнопками. Прабхупада терпеливо ждал.

Магнитофон не работал. Джон, вращая ручки и нажимая кнопки, начал тихо ругаться. Со Шрилой Прабхупадой был только Пурушоттама, но снаружи, прямо под окном, притаившись в тени, сидели еще двое преданных, которые прислушивались к тому, что творится в комнате. Заглянув внутрь и увидев, как Джон сражается с техникой, они захихикали.

— О, — сказал Прабхупада, — ваша машина не работает. Ну, ничего страшного. Мы тоже сделали одну запись и хотели бы проиграть ее для вашего удовольствия.

Джон покорно согласился. Так Прабхупада был спасен от «Cold turkey».

Прабхупада не стал долго засиживаться в гостях. Уходя, он увидел на стене фото обнаженных Джона и Иоко в полный рост, а также черно-белые силуэты мужчины и женщины в разных сексуальных позициях. Вернувшись к себе, он заметил:
— Нам не стоит здесь оставаться.

Он попросил Мукунду найти ему квартиру в Лондоне. Реконструкция здания на Бери-Плейс пока еще шла полным ходом, и Прабхупада сказал, что предпочитает жить в городе, чтобы видеть, как продвигаются работы. Приятно было наслаждаться природой Титтенхерста, но образ жизни Шрилы Прабхупады был несовместим с образом жизни его хозяев.

Как-то раз Джон и Йоко, оба одетые в черное, пришли к Прабхупаде. Считая его великим йогом, обладающим мистическими силами, они попросили его устроить так, чтобы после смерти Кришна помог им воссоединиться. Прабхупада был разочарован.

— Это не мое дело, — ответил он. — Кришна дает вам жизнь, и Он же забирает ее, являясь в форме смерти. После смерти вы не сможете снова быть вместе. Когда вы вернетесь домой, к Богу, вы воссоединитесь с Кришной. Но отношения мужа и жены — обычные мирские отношения. Со смертью тела они закончатся. Вы не сможете возобновить подобные отношения после смерти.

На краю поместья, в запущенном домике времен Георгов, жил каменщик со своей женой. Нанятый Джоном для постройки в имении студии звукозаписи, каменщик был новым обитателем Титтенхерста. Этот крепкий, плотный человек никогда не разговаривал с преданными, но однажды вдруг спросил, верят ли они в привидения.

О да, — ответил Кулашекхара. — Прабхупада говорил, что привидения существуют.

Я сам не верю, — сказал каменщик. — Моей жене снятся какие-то сны, но сам я не верю в привидения.

Жена каменщика рассказывала, что иногда по ночам они с мужем слышат «нечто». Прошлой ночью, перепуганные, они прибежали в дом Джона и стали жаловаться ему на странные звуки: грохот цепей, стук башмаков и шум, «как будто по полу тащат чье-то тело». Каменщик своими глазами видел, как его жену кто-то грубо встряхнул за плечи, хотя, кроме них, в комнате никого не было.

Преданные рассказали об этом Прабхупаде, и он предложил: Скажите Джону, что, если он захочет, мы прогоним этих привидений. Мукунда передал Джону слова Прабхупады, но Джон сказал, что уже вызвал знакомую колдунью, занимающуюся белой магией, чтобы та изгнала духов.

Когда колдунья отправилась в коттедж каменщика, за ней увязались несколько преданных. В гостиной, над камином, они обнаружили барельеф, изображающий человека, у которого изо лба вылетает привидение, а на противоположной стене по красному дереву панели были вырезаны какие-то рунические письмена.

Это древние колдовские письмена, — покачав головой, сказала колдунья. — Я ничем не могу помочь.

Когда Джон обратился с той же просьбой к преданным, Прабхупада объяснил, что делать. Нужно было, сбрызнув двери в доме каменщика водой, предложенной Кришне, трубить в раковины и петь киртан. Группа преданных отправилась в дом каменщика, и Кулашекхара запел мантру. Через полчаса он вдруг почувствовал огромное облегчение: давящая атмосфера, царившая в комнате, внезапно рассеялась. Киртан набрал силу. После этого преданные вновь приступили к своим делам, заверив Джона, что привидения больше не появятся, а каменщик с женой могут спокойно вернуться домой.

Утром следующего дня, во время прогулки, Шрила Прабхупада, проходя мимо старого коттеджа, спросил:
— Ну, как там привидение?

— Ничего не слышно. Прабхупада, — ответил Кулашекхара.

На следующее утро Прабхупада вновь поинтересовался:
— Как там призрак? Они не хотят его вернуть?

Он рассказал, как много лет назад в Индии, когда он занимался своим фармацевтическим бизнесом, однажды ночью он обнаружил в своей лаборатории привидений.

— И что же вы сделали? — спросил кто-то из преданных.

— Я просто повторял «Харе Кришна», и привидения ушли.

Прабхупада расширил глаза и, жестикулируя обеими руками, изобразил перепуганных рабочих, прибежавших к нему из лаборатории: «Бабу-джи! Бабу-джи! Там привидение! Привидение!» Преданные рассмеялись.

— На самом деле, — сказал Прабхупада, — здесь полно привидений. Особенно там, где конюшни. Они очень привязаны к этому месту. Но они не причинят вам вреда, если вы будете просто повторять «Харе Кришна».

Шрила Прабхупада хотел как можно скорее уехать из Титтенхерста, и в конце октября некоторые преданные переехали на Бери-Плейс. Прабхупаде больше нечего было делать в Титтенхерсте. Мистер Леннон был влиятельным человеком, который проявил интерес к Кришне, но оставаться дальше в его поместье не было смысла.

Йоко и Дэн, ее бывший муж, который теперь работал у Джона менеджером, вовсю старались убедить его избавиться от преданных. Дэн жаловался, что они стремятся завладеть поместьем. Преданные же в ответ сетовали, что Дэн и Йоко возводят на них напраслину. С одной стороны — Дэн и Йоко, с другой — преданные. Джон оказался между молотом и наковальней; нужно было выбирать.

Джон сказал Мукунде, что сам он хорошо ладит с преданными, а вот окружающим его людям это дается с трудом. Он дал преданным еще пару недель на то, чтобы те переехали в новый храм. Но преданные и так уже постепенно перебирались на Бери-Плейс, а Мукунда подыскал для Прабхупады квартиру недалеко от храма. Еще несколько дней — и все будет готово для переезда.

В день отъезда из Титтенхерста, уже готовясь сесть в машину, Прабхупада вдруг остановился и сказал:
— Мне хотелось бы сначала попрощаться с друзьями.

В последний раз он прошелся по парку, подолгу останавливаясь возле каждого дерева и иногда трогая их листья, как он обычно делал это на утренних прогулках. Потом он уехал. На следующий день над Титтенхерстом пронесся свирепый ураган, выбивший в окнах стекла и вырвавший с корнем многие деревья.

3 ноября 1969 года.

Шрила Прабхупада въехал в свою меблированную квартиру на Бейкер-стрит, что была в десяти минутах езды до храма на Бери-Плейс. Проведя в Лондоне два месяца, он жаждал увидеть открытие нового храма, и Шьямасундара трудился в поте лица, хотя дело двигалось не очень быстро.

По поводу художественного оформления храма у Шьямасундары была одна идея, которая пришла к нему, когда он увидел фотографии пещер Аджанты - южноиндийских храмов с резными каменными стенами и потолками. Он хотел добиться того же эффекта, используя для этого калифорнийское красное дерево, которое они с Мукундой год назад отправили в Англию. Узнав о его планах, Шрила Прабхупада спросил:
— К чему все эти художества?

Но Шьямасундара уже настолько привязался к своей идее, что Прабхупаде пришлось дать согласие. Часть потолка была уже закончена, и пути назад не было.

День и ночь Шьямасундара трудился в поте лица. День за днем отделка становилась все более тонкой: стены и пол были выполнены из цельного красного дерева, а потолок пересекали деревянные арки. Шьямасундара внимательно следил за тем, чтобы каждая деталь находилась строго на своем месте. Сантиметр за сантиметром он двигался к цели, а преданные шутили, говоря, что комната похожа больше на перевернутый вверх дном корабль. Но Прабхупада подбадривал Шьямасундару, говоря, что все очень красиво.

Прабхупада часто позволял своим ученикам действовать так, как они хотят. Он рассуждал так: они сами заработали деньги и теперь вправе тратить их на служение Кришне, как сами сочтут нужным. Он не пытался вникнуть во все тонкости служения ученика, особенно если тот проявлял смекалку и упорство и если его идеи никому не мешали и не причиняли вреда. По большому счету, все ученики Шрилы Прабхупады полностью зависели от его решений, но часто он бывал снисходителен — «снисходителен на 80%», как он сам иногда говорил.

Шьямасундара особенно преуспел в организации собственных масштабных проектов. Это он организовал концерт «Мантра-рок данс» в Сан-Франциско, построил колесницы первой Ратха-ятры, завязал дружбу с Джорджем Харрисоном, а теперь работал над отделкой храма. Прабхупада все позволял, но бдительно, по-отечески, наблюдал за своим учеником.

Сверившись с ведическим календарем, Шрила Прабхупада назначил дату открытия храма — 14 декабря. И, несмотря на опасения Шьямасундары и других, что закончить работу к этому сроку будет невозможно, приказал немедленно напечатать приглашения. У преданных был еще непочатый край работы, а времени оставалось мало. Предстояло закончить не только алтарную комнату, но и комнаты Прабхупады на втором этаже и кухню в полуподвале. Поняв, что времени в обрез, преданные принялись трудиться еще усерднее.

Шриле Прабхупаде не терпелось поскорее открыть храм, но не меньше было и желание напечатать первый том книги «Кришна». А денег не было.

По предварительным подсчетам издателей, на книгу требовалось около 19.000 долларов. Прабхупада обратился к Шьямасундаре и велел ему попросить пожертвование у своего друга Джорджа. Шьямасундара засомневался: в этом отношении он всегда вел себя с Джорджем очень аккуратно и никогда не просил у него денег. Но Прабхупада настаивал, и Шьямасундаре пришлось подчиниться.

Джордж было согласился, но потом об этом пожалел. Шьямасундара расстроился. В конце концов, он с самого начала не хотел идти к Джорджу с этой просьбой, а Джордж не любил, когда у него просили денег. Когда Прабхупада услышал об этом, он пригласил Джорджа к себе.

Джордж пожаловался Прабхупаде, что люди каждый день просят у него денег. Но когда Прабхупада объяснил, насколько важна эта книга, и сказал, что пожертвование Джорджа будет преданным служением Кришне, Джордж отбросил сожаления. Кроме того, он согласился написать к книге предисловие.

Джордж: Я никогда не считал себя достойным писать предисловие к книге Шрилы Прабхупады. С одной стороны, поскольку я знаменит, это могло помочь. С другой — могло и помешать, поскольку не все хотели слушать, что я говорю, и не все верили моим словам. Многие могли бы отвернуться только из-за того, что именно я это говорю. Я имею в виду, что, если бы, например, я взял книгу о Кришне, предисловие к которой написал Фрэнк Заппа или кто-то подобный, я бы подумал: «О Господи, похоже, это не для меня».

Поэтому мне казалось, что, хотя Прабхупада и обратился ко мне с этой просьбой, может быть, на самом деле он не очень-то и хотел этого. Но это был один из тех случаев, когда я не мог просто отмахнуться. Все были настроены серьезно: «Ты пишешь предисловие, и точка». Вот я его и написал.

Шрила Прабхупада захотел посмотреть на высадку людей на Луну. Преданные взяли напрокат телевизор и поставили его в комнату, где жил Прабхупада. Прабхупада принимал свой обычный массаж, сидя в кресле перед телевизором.

Пурушоттама объявил:
— Итак, Прабхупада, время подходит. Я включаю телевизор, и скоро мы увидим кадры, снятые астронавтами в космосе.

Журналист вел передачу с мыса Канаверал во Флориде:
— Мы вот-вот получим первые кадры со съемки этого исторического события.

Появилось изображение — вначале расплывчатое, затем более четкое. Космический корабль опустился на поверхность Луны. Из него, плавно опускаясь на лунный грунт, выходили астронавты. Пурушоттама был в восторге.

Дхананджая: Я пытался массировать голову Прабхупады и параллельно с этим смотреть передачу. Вдруг, в тот момент, когда из корабля вышли люди, Прабхупада жестом велел мне сесть перед ним. Я обошел его кресло и сел. И как только я сел, Прабхупада начал массировать мою голову. Мне стало очень стыдно.

— Ты забыл, как правильно делать массаж? — спросил он. — Вот так.

Он массировал мне голову около двух минут.

Затем я снова встал за Прабхупаду и продолжил. В это время астронавты уже ходили вокруг корабля. Они вынули маленький американский флаг, воткнули его в поверхность Луны и прыгали. Закон притяжения на них явно не действовал, так как каждый раз, подпрыгнув, они повисали в воздухе и только потом медленно опускались. Все это сопровождалось их ликующими возгласами.

— Итак, Пурушоттама, — спросил Прабхупада, — они достигли Луны?

— Да, Прабхупада, — восторженно воскликнул Пурушоттама. — Они высадились!

Прабхупада улыбнулся.

Дхананджая: Прабхупада снова велел мне выйти вперед. Я обошел его и присел. Я думал, он хочет, чтобы я помассировал его спереди. Но он опять взялся за массаж моей головы. Он спросил:
— Ты что, не можешь научиться такой простой вещи, как массаж головы?

Я смотрел на экран и постоянно отвлекался. Я снова приступил к служению, но Прабхупада опять сказал:
— Ты все равно делаешь не то, что нужно.

Я ответил:
— Прабхупада, я стараюсь как могу.

Он засмеялся и сказал:
— Ну ладно, продолжай.

Прабхупада спросил Пурушоттаму:
— Итак, что ты видишь?

— Они обследуют поверхность Луны, — ответил тот.

— И что же там?

— Ну, выглядит так, будто они приземлились в каком-то кратере. Почва там песчаная, с камнями. О, смотрите, они показывают тени от камней, которые раскиданы вокруг!

— Это все, что ты видишь? Людей там нет? Деревьев? Рек? Зданий?

— Нет, — ответил Пурушоттама. — Луна похожа на пустыню.

— Значит, они высадились не на Луне, — уверенно сказал Прабхупада. — Это не Луна.

Позднее, когда Малати принесла для Шрилы Прабхупады обед, он сказал:
— Малати приготовила немного кичри для Кришны, и это куда значительнее, чем то, что сделали они.

Несмотря на то что в квартире Шрилы Прабхупады и в храме на Бери-Плейс еще продолжался ремонт и царил шум и беспорядок, Прабхупада решил все же въехать туда.

— Мне не нужна комфортабельная квартира, — сказал он. — Я хочу только одного — жить с преданными.

Он переехал в храм в то время, когда пластинка шла плохо и преданным приходилось покупать все необходимое по частям, когда у них появлялись деньги. Но, поскольку с ними вместе жил Прабхупада, который наблюдал за их работой, они были вполне довольны и счастливы.

Из Лос-Анджелеса приехал Тамала-Кришна. Он следил за ходом работ и вдобавок начал каждый день выводить преданных на улицы, чтобы петь и продавать «Бэк ту Годхед». Ямуна с утра до ночи шила шторы. Ишана, Шьямасундара и остальные использовали для работы каждый свободный час. В конце каждого дня Прабхупада обходил здание, чтобы посмотреть, как идут дела.

До открытия храма оставалась всего неделя, а Шьямасундара продолжал трудиться над отделкой потолка. К алтарю он даже еще не приступил. Преданные снова пожаловались Прабхупаде на медлительность Шьямасундары, но Прабхупада ответил:

— Он хочет, чтобы все было красиво. Пусть работает.

Шьямасундара (на этот раз по собственной инициативе) попросил Джорджа пожертвовать денег на алтарь. Джордж дал две тысячи фунтов, и Шьямасундара подыскал кусок золотистого желтовато-дымчатого мрамора и два куска красного. У Шрилы Прабхупады были вырезанные из дерева Божества Радхи и Кришны высотой почти полметра, но он не планировал Их устанавливать. Алтарь, который делал Шьямасундара, был предназначен для Божеств явно большего размера.

Однажды, когда реконструкция шла полным ходом, преданным позвонил некий господин Доял, представлявший в Лондоне крупное индуистское общество. Он сказал им, что слышал, будто преданным нужны Божества Радхи-Кришны. У него как раз были такие Божества, которые он мог бы пожертвовать. Услышав это, Шрила Прабхупада немедленно отправил Тамала-Кришну, Мукунду и Шьямасундару к господину Доялу домой посмотреть Божества.

Изваяния Радхи и Кришны из белого мрамора были около метра высотой. Никогда до этого преданные не видели таких больших Божеств. Они почтительно склонились перед Ними. Когда преданные вернулись в храм и рассказали о Божествах Прабхупаде, тот воскликнул:
— Сию же минуту везите меня туда!

Шрила Прабхупада вместе со Шьямасундарой, Мукундой и Тамала-Кришной подъехали к дому господина Дояла на автофургоне. Шрила Прабхупада вошел в гостиную и сел. Божества, покрытые тканью, стояли на столе в углу комнаты. Тамала-Кришна хотел было снять с Них покрывало, но Прабхупада остановил его:
— Не нужно. Оставь так.

Он сидел и разговаривал с господином Доялом, расспрашивая его о работе, о том, где он жил в Индии. Господин Доял познакомил его со своей семьей. Прабхупада непринужденно беседовал с хозяином, а преданные слушали.

— Свамиджи, — сказал наконец господин Доял, — я хочу показать вам свои Божества.

— Хорошо, — ответил Шрила Прабхупада, — я посмотрю Их попозже.

Он стал рассказывать господину Доялу о своей миссии, связанной с распространением сознания Кришны во всем мире. Через некоторое время господин Доял снова прервал его:
— Прошу вас, взгляните на Божества.

Тут он подошел к Ним и снял с Радхи и Кришны покрывало.

— О да, — сказал Шрила Прабхупада, почтительно сложив ладони.

Господин Доял объяснил, что заказал эти Божества в Индии для своего Общества, но при перевозке у Радхарани откололся крохотный кусочек пальца, поэтому, согласно индуистской традиции, устанавливать Божества было нельзя.

— Тамала-Кришна, — произнес Шрила Прабхупада, — посмотри, Божества очень тяжелые или нет?

Взявшись одной рукой за основание, а другой — за плечо Радхарани, Тамала-Кришна поднял Ее.
— Не очень тяжелая, — сказал он.

— Шьямасундара, — попросил Прабхупада, — посмотри, тяжелый ли Кришна.

На самом деле для одного человека Божества были тяжеловаты, но преданные уже разгадали намерения своего духовного учителя.

— Не очень, — сказал Шьямасундара, приподняв Кришну на несколько сантиметров от стола.

— Хорошо, — заключил Прабхупада, — я думаю, Они нам подойдут. Мы берем Их. Фургон у нас есть.

Он решительно направился к выходу, а за ним последовали преданные, осторожно неся Радху и Кришну. Прабхупада поблагодарил господина Дояла.

— Но, Свамиджи, Свамиджи! — запротестовал господин Доял, которого этот внезапный исход застал врасплох. — Ради Бога! Мы все сделаем, мы сами доставим Их! Наше Общество привезет вам Божества!

Не обращая на него внимания, Шрила Прабхупада вышел за дверь и повел своих учеников к фургону.

— Да подождите же, — не унимался господин Доял. — Мы сначала отреставрируем Божества, а потом вы можете Их забрать.

— У нас есть специалист, — ответил Шрила Прабхупада. — Он сам Их отреставрирует.

Прабхупада убеждал господина Дояла и одновременно руководил действиями своих учеников. Он открыл дверь фургона, и Шьямасундара с Тамала-Кришной медленно и осторожно внесли туда Радху и Кришну. Тамала-Кришна встал на колени в багажном отделении, придерживая Божества, а Шьямасундара сел за руль.

— Трогай, — скомандовал Прабхупада.

Он улыбнулся на прощание господину Доялу и его семье, которые стояли на краю тротуара, и они поехали.

Не успел Шьямасундара проехать несколько кварталов, как Прабхупада попросил его остановиться. Обернувшись назад, он стал возносить молитвы: говиндам а̄ди-пурушам̇ там ахам̇ бхаджа̄ми. ... Он долго любовался Кришной, белым, с легким голубоватым отливом, и стоящей рядом с Ним ослепительно-белой Радхарани.

— Кришна так милостив, — сказал Прабхупада. — Только посмотрите, как Он к нам явился!

После этого он велел Шьямасундаре не спеша ехать к храму.

Прабхупада внимательно следил за тем, как его ученики несли Божества на второй этаж. Преданных изумило и восхитило волнение духовного учителя, который привез в их храм Радху и Кришну. Он велел поставить Божества в свою комнату за занавеску и только после этого сел за рабочий стол.

Прабхупада улыбался.

— Кришна хорошо схитрил.

Он сказал, что в «Махабхарате» тоже описываются случаи, когда Кришне приходилось идти на разные уловки. Например, однажды случилось так, что Кришна согласился встать на сторону того полководца, которого с утра увидит первым. Командиры двух враждующих сторон, Арджуна и Дурьйодхана, пришли к Кришне ранним утром, когда Он еще спал. Они договорились, что один встанет у изголовья Кришны, а другой — у Его ног и оба подождут, пока Кришна проснется. Дурьйодхана решил встать у изголовья, а Арджуна — в ногах. Кришна проснулся и увидел Арджуну.

— Это была одна из уловок Кришны, — сказал Прабхупада. — И сегодня Он тоже как следует схитрил.

Он рассказал, как Кришна обманывал маму Яшоду, когда та пыталась его утихомирить. Он убежал, а она погналась за Ним, поймала и попыталась связать Его веревками.

— Но каждый раз, когда она приносила веревки, — рассказывал Прабхупада, — они оказывались чуть коротковаты. Кришна может вытворять любые фокусы. И сегодня Он пошел на очередную хитрость. Они столько усилий приложили, чтобы привезти эти Божества, рассчитывая установить Их в своем индуистском центре. Но Кришна все это время хотел прийти сюда. И этот дефект на руке Божества — просто Его уловка. И мы Их забрали.

— Прабхупада, — сказал Мукунда, — вы похитили Кришну.

— Да, — ответил Прабхупада. — Как-то раз я зашел в банк, а у заведующего банком был один хитрый план. Но я сорвал его планы. Тогда он мне сказал: «Господин Де, вам надо было идти в политики».

Прабхупада рассмеялся. Потом он стал серьезным и попросил преданных никому не рассказывать о том, что произошло. Многие не поймут, если узнают, что он установил Божества с дефектом. Преданные пообещали держать все в секрете, но у них не было сомнений, что любовь их духовного учителя к Кришне выше всех индуистских традиций; Радха и Кришна пришли в Лондон по его желанию.

— Как же одевать такие большие Божества? — спросила Ямуна. — На Них уже есть одежды.

Прабхупада сказал:
— Принеси мне отрез ткани.

— Какой ткани, Прабхупада? Как должны выглядеть одежды?

— Как на изображениях, — ответил он.

— Но изображений так много, и все разные, — сказала она. — Иногда на Кришне юбка в складочку, иногда дхоти, а иногда у Него большая корона.

— Кришне очень идет шафрановый цвет, — сказал Прабхупада. — Так что принеси мне несколько шелковых дхоти желтого и шафранового цветов.

Ямуна нашла шесть шелковых сари с серебряной и золотой каймой, и Прабхупада показал, какой фасон лучше и как сделать короны. До церемонии установления оставалось всего несколько дней, поэтому Ямуна почти все свое время проводила за швейной машинкой. Несколько раз в день Прабхупада приходил, чтобы посмотреть, как продвигается работа.

Шьямасундара закончил почти весь алтарь. Оставалось доделать только алтарь Господа Джаганнатхи и закрепить балдахин над троном Радхи и Кришны. Балдахин и алтарь должны были опираться на четыре массивные деревянные колонны около двух метров высотой. Две задние колонны должны были держать мраморную плиту, на которой установят Божества Джаганнатхи, а две передние уже поддерживали большой бархатный балдахин Радхи и Кришны. Колонны были большие и тяжелые, и Шьямасундара называл их «слоновьими ногами». Они уже стояли на своем месте на алтаре, однако Шьямасундара еще не успел их закрепить. За день до установления Божеств надорвавшийся Шьямасундара не смог подняться и лежал в своей комнате на втором этаже.

В день открытия в храме собралось множество гостей, особенно индийцев, привлеченных рекламными листовками и расклеенными по городу афишами. Студия звукозаписи «Эппл» прислала в храм профессионального флориста, который украсил зал цветами. Съемочная группа телевидения Би-би-си стояла наготове, собираясь заснять всю церемонию на видеопленку. В храмовой комнате шел киртан, в котором участвовало большинство преданных, а тем временем Шрила Прабхупада за занавесом проводил церемонию омовения Радхи и Кришны.

План был таков: после омовения Божества поставят на алтарь, и Ямуна начнет Их наряжать. После того как Их оденут, занавес откроется и все собравшиеся смогут увидеть Шри Шри Радху и Кришну. Прабхупада прочитает лекцию, а затем начнется пир. Однако из-за недосмотра Шьямасундары церемония установления Божеств чуть было не обернулась катастрофой.

Шрила Прабхупада уже завершил омовение Божеств, после чего Их установили на мраморном алтаре, и в этот момент «слоновьи ноги» неожиданно зашатались. Балдахин над Божествами накренился. Поняв, чем это грозит, Прабхупада в мгновение ока подскочил к алтарю и подхватил две тяжелые колонны. Колоссальным усилием ему удалось удержать колонны на месте.

— Уберите это отсюда! — закричал он.

Пока Прабхупада спасал Божества, удерживая руками колонны алтаря, один преданный убрал балдахин, а другие преданные, взявшись за колонны — по двое с каждой стороны, — вынесли их из храма. Божества остались целыми и невредимыми.

Пока Шрила Прабхупада стоял за занавесом, спасая Радху и Кришну, по другую сторону занавеса гости и журналисты ждали, когда же наконец откроют Божества. Ни о чем не подозревавшие гости вдруг увидели людей, которые появились из-за занавеса, неся огромные колонны и балдахин. Как только они вышли, операторы Би-би-си бросились их снимать, решив, что их действия являются частью ритуала.

Несколько преданных, стоявших с Прабхупадой за занавесом, были потрясены увиденным, но сейчас у них не было времени для восторгов и оправданий. Ямуна наряжала Божества, а Прабхупада ее торопил. Когда наконец все было готово, Прабхупада открыл главный занавес и перед гостями, заполнившими храм, предстали Господь Кришна и Радхарани во всей Своей красе. Один из преданных начал проводить арати, а Прабхупада, в шафрановом чадаре и с гирляндой из гвоздик на шее, стоял сбоку, с благоговением взирая на Радху и Кришну как Их слуга и защитник.

Праздник стал кульминацией нескольких месяцев напряженного труда. На самом деле этому счастливому событию предшествовали многие годы планомерной подготовки. Сто лет тому назад Бхактивинода Тхакур мечтал о том дне, когда сознание Кришны придет в Англию, того же хотел и Шрила Бхактисиддханта Сарасвати. Открытие в Лондоне храма Радхи и Кришны, который будет проповедовать здесь сознание Кришны, было вехой в истории развития Гаудия-вайшнавизма. Они исполнили наказ великих ачарьев прошлого. Шрила Прабхупада разослал приглашения некоторым своим духовным братьям в Индии. Никто, конечно, приехать не смог, но они, по крайней мере, должны были обрадоваться, узнав, что мечта Бхактисиддханты Сарасвати наконец осуществилась.

Шриле Прабхупаде было семьдесят три года. За три предыдущих года он сумел открыть двадцать один храм. Незадолго до этого Шрила Прабхупада велел некоторым своим ученикам сформировать руководящий орган ИСККОН, который должен будет освободить его от административной работы и позволить ему полностью сосредоточиться на переводе литературы о сознании Кришны. Эти книги нужно будет распространить по всему миру, они должны быть во всех домах, во всех школах и университетах на благо всех людей мира. В своих книгах он будет жить вечно. Он сказал, что не знает, сколько еще времени ему отпущено, но хочет продолжать служить своему Гуру Махарадже и стараться радовать его своим трудом жизнь за жизнью.

Однако, вопреки желанию удалиться от активной деятельности и посвятить все свое время работе над книгами, сейчас ему приходилось устанавливать в новом храме Божества и защищать Их от халатности своих учеников. Не будь его здесь, церемония обернулась бы катастрофой. У него уже много учеников, которые работают не покладая рук, но они по-прежнему нуждаются в его личном руководстве.

ИСККОН только начал расти. Прабхупада не хотел ограничиваться несколькими храмами, а намеревался открыть как минимум 108 храмов. Его поездки по миру и публикация его книг только начались, и с каждым днем у него будет все больше и больше учеников, больше храмов и больше обязанностей. Будет расти престиж его Движения, а вместе с ним и противодействие со стороны атеистов. Сознание Кришны распространялось все шире, и Шрила Прабхупада шел впереди.

— Я вижу свет, — говорил он. — Это свет величия Кришны.

Он считал себя слугой своего духовного учителя, а светлое будущее его Движения было в руках Кришны.

Прабхупада позвал Шьямасундару. Хотя он поначалу и сердился из-за катастрофы на алтаре, которой только чудом удалось избежать, он понимал, что ученики сделали все, что могли. Он сказал Шьямасундаре, что храм прекрасен и очень ему нравится. Затем он попросил, чтобы на входе повесили табличку с золотыми буквами на голубом фоне:

ХРАМ РАДХИ-КРИШНЫ

Этот храм был построен благодаря самоотверженному труду и усилиям
Шьямасундары даса Адхикари.

В день отъезда из Лондона Шрила Прабхупада раздал ученикам кое-что из своих личных вещей — свитера, шарфы и т. д. Затем в одиночестве он спустился в храм, чтобы попрощаться с Божествами. Он долго лежал, распростершись на полу, затем поднялся и стал смотреть на Радху и Кришну.

Ямуна: Прабхупада смотрел на Божества с выражением безраздельной преданности. Он любил эти Божества. Он говорил об Их несравненной красоте и о том, как Они дополняют друг друга, как Радхарани иногда кажется более красивой, чем Кришна, но луноподобный лик и глаза Кришны излучают сияние, затмевая красоту Радхарани. Увидев меня, Прабхупада мимоходом заметил:
— Если ты будешь делать то, чему я тебя научил, следовать указаниям, которые я тебе дал, и в соответствии с ними поклоняться Божествам, если ты будешь читать книги, которые мы напечатали, то этого будет вполне достаточно, чтобы ты смогла вернуться к Богу. Тебе не нужно учиться ничему другому. Просто делай то, чему я тебя научил, и твоя жизнь станет совершенной.

Сказав это, он ушел — просто взял и ушел.

Шрила Прабхупада-лиламрита ГЛАВА 28

ГЛАВА 29: Масса возможностей и мало времени

ГЛАВА 30: мечта сбылась

📱 Android:

🍏 iOS (iPhone, iPad):